Витязь на распутье: Феодальная война в России XV в.

В начале 1456 г. Москву посетил доброхот митрополита Ионы смоленский епископ Мисаил «со многими местичи смоленскими». Он бил челом, чтобы Василий II вернул им драгоценную смоленскую реликвию — икону Пречистой Богородицы, которую «пленом взял Юрга». Речь, возможно, шла о князе Юрии Семеновиче (Лугвеньевиче), который бежал из Смоленска после восстания 1440 г.[880] Икону не только возвратили, но и устроили ей торжественные проводы 18 января 1456 г. На них присутствовали все великокняжеское семейство, князья, бояре, воины, «бе бо тогда и многое множество воинства на Москве», да и «весь народ славнаго града Москвы»[881]. Очевидно, с Мисаилом велись переговоры не только об иконе, но и о русских смутьянах (Иване Шемякине и Иване Можайском), обосновавшихся в Литве.

Отправка иконы в Смоленск имела и антиновгородский привкус: князь Юрий препроводил икону в Новгород, а вот теперь Москва возвращает ее Смоленску. Празднество 18 января в этой связи было как нельзя кстати. Василий II уже давно решил покончить с новгородским своеволием, и в столицу собраны были войска, которые уже на следующий день после празднества выступили в поход.

Новгород представлял опасность для Москвы не только как ее основной соперник в экономической сфере. Последние годы он так или иначе стоял за спиной Дмитрия Шемяки. Да и в 1456 г. там находились его жена, дочь и зять князь А.В. Чарторыйский. Возглавлял войска новгородцев В.В. Шуйский Гребенка, а Шуйские, как известно, еще в 1447 г. поддерживали Шемяку. Наконец, могли рассчитывать новгородцы и на помощь Казимира IV, и на русских эмигрантов в Литве.

Словом, у Василия II было достаточно оснований, чтобы начать военную акцию «за неисправление ноугородец». Московские летописи рассказывают о ней так. Выступив из Москвы 19 января 1456 г., великий князь остановился на Волоке, где к нему присоединились «братиа его» (очевидно, Михаил Андреевич и Василий Ярославич) и все воеводы «со множеством воинства». Сюда прибыли также новгородцы с челобитьем, в котором они просили, чтобы великий князь «на Новгород не шол и гнев свои отложил»[882]. Но это не возымело действия. Поход продолжался.

Вступив в Новгородскую землю, Василий II отправил под Русу князя И.В. Стригу и Ф.В. Басенка. Рейд был для жителей Русы полной неожиданностью — они не успели ни покинуть город, ни спрятать свои «товары». Поэтому воеводы «многое множество богатества взяша» и отправили своих людей со скарбом впереди себя. А тут к ним пришла весть, что навстречу движется 5-тысячная рать новгородцев. У воевод же осталось всего человек 200. У них не было и лошадей, занятых доставкой награбленного скарба. Отступать воеводам не хотелось. Разгневанный великий князь мог им поставить в упрек и то, что они отпустили «воев», и то, что они позарились на «корысть». Решено было дать новгородцам бой. Чтобы лишить новгородскую конницу ее преимуществ, москвичи стали стрелять не в людей, а в лошадей. Обезумевшие от боли кони начали «метатися» под всадниками, которые падали на землю. Сказалось отсутствие у новгородцев военного опыта. Не выдержав боя, они бежали. В плен попал посадник Михаил Туча. Москвичи же «вси здрави» вернулись к великому князю.

После того как весть о поражении достигла Новгорода, там созвано было вече. На нем принято было решение послать к Василию II архиепископа Евфимия для заключения мира[883].

Новгородская версия событий, дошедшая до нас в летописи Авраамки, более обстоятельна и правдоподобна. Зимой Василий II прислал «грамоту възметную» («на Черкизове недили, в вторник») и пошел в Новгородскую землю «с всею своею силою», причем «поднял царевица Момотяка с татарьскою силою». Под Русу великий князь отправил «изгонную рать» численностью 5000 человек во главе с Семеном Карамышевым и Федором Басенком. В нее входили и татары. В понедельник на Сырной неделе (9 февраля) Руса была взята[884]. При взятии Русы москвичи «много зла учиниша, сребра, и злата, и порт, и всякого товара много пограбиша, а рушан почаша имати, и бити, и животов у них сочити (искать. — А.З.)». Узнав об этом в тот же день, на Масленой неделе новгородские войска во главе с князем Василием Васильевичем Шуйским («Низовъскым») выступили против москвичей («не в мнози силе»)[885].

Позднее вышел из Новгорода и князь Александр Васильевич Чарторыйский со своим двором, но он задержался на Липне. Не дождавшись его помощи, В.В. Шуйский во вторник пошел с новгородцами и со «своим двором» с Озвада (на устье Ловати) к Русе. Бой у церкви Св. Ильи выиграли новгородцы (убито было 50 человек). Москвичи бежали в Русу, за ними устремились новгородцы. Вот тогда-то и подошла другая московская рать с татарами. Москвичи начали стрелять по коням новгородцев, что и вызвало у них панику. Во время перестрелки был ранен отважно сражавшийся тысяцкий Василий Казимир.

Пограбив Русу, татары пошли к Демону. Новгородцы же послали за помощью к псковичам[886].