Витязь. Тенета тьмы

– Потрошитель Азар не помнит себя, Виленор. Он переродился дважды, преодолевая складки Эалы. Теперь он таков, – выговорил Тайтингиль, отвечая на безмолвный вопрос Виленора. – Зачем меня искали, дайн? Лантир сказал, я отсутствовал очень долго. Что случилось тут?

– Многие ощущают беду, но не видят ее источника, – ответил Виленор. – Воздух горчит, на сердцах тревожно, точно к обычным бедам прибавились новые. Дверги стали реже ходить с караванами, люди наконец начали строить стену вокруг своего города, как я давно им говорил… Что-то надвигается, Тайтингиль Заступник. Что-то. А тебя нет поблизости.

– Есть многие иные, – спокойно сказал витязь, с удовольствием распрямляясь и потирая плечи. – Многие иные, кто встанет на защиту Нолдорина, Виленор. Я же был занят.

Котов сложил доспехи аккуратной горкой и теперь пытался, отойдя в уголок, влезть в шмотки, которые ему предоставили эльфы, – просторные холщовые штаны и просторную же, прошитую кожей груботканую рубаху, которая села длинно даже на его немаленький рост.

– Других здесь довольно. Но справятся ли они? Возможно, орки снова поднимутся. Возможно, грядет иная беда, – проговорил Виленор. – Я пока не знаю. Но чувствую. Морум давно молчит, точно Карахорт растерял все свои амбиции… так было с каждым Темным – он затихал на пятьдесят… сто… триста лет, а потом атаковал…

Котов мимоходом муркнул из своего угла, подпоясываясь чем-то похожим на атлетический пояс.

– Только и слышу: орки, ор-рки… Вы расист? Р-расист? – спросил он, по возможности манерно задирая плоский нос.

Тайтингиль посмотрел внимательно. Азар вольно ли, невольно скопировал манеры Мастера Войны империи Йертайан, да сияет вечно ее Белое Солнце.

– Р-расист? – поднял бровь Виленор.

– Тот, кто считает одни народы превыше других, – терпеливо пояснил златой витязь. – Это слово из иного мира.

– Расист. Да, – выговорил Лантир в отдалении. Он снова нервно пощелкивал мечом, гоняя его в ножнах.

По знаку управляющего Кэллира двое слуг-людей подали запеченную во фруктах кабанью ногу, обложенную дичью, с медовой подливой, овощами и великолепным хлебом. Беззвучно ушли. Орк, не особенно церемонясь, плюхнул себе на тарелку изрядный кусок, и за ушами у него затрещало.

– Кухня фьюжен, отлично вообще! – похвалил он, салютуя королю двузубой серебряной вилочкой, мизинец на орочьей лапище при этом был куртуазно оттопырен.

Виленор мельком улыбнулся и повернулся к Тайтингилю.

– Цемра. Ты сказал, что сражался с ней, поверг ее? – выговорил он. – Древнего демона, Мать Хаоса, Пожирательницу Благодати? Тебе удалось убить ее? Это было делом, которое погнало тебя за пределы известного мира, вопреки воле Сотворителя?

– Я сказал вообще-то, – муркнул орк, интенсивно жуя. – Про Цемру.

Витязь кивнул.

– Удалось, хотя я не ждал такого противника. Я шел в поисках света и иных путей, которыми могли бы пойти эльфы, иных, против Чертогов Забвения. А нашел первородное порождение Хаоса, извечно противопоставленное порядку Всесоздателя. Может, это и был тот самый другой путь для эльфов – убить Цемру. Может, это именно она порождала хрипы в дыхании Сотворителя, опутывала его светлые ноты темными нитями… и из-за них погибал и терял силу наш народ. Цемра слишком давно не показывалась, стала хитрой, перестала привлекать к себе внимание. Она была одержима… целью, Виленор. Убить – это было… сложно, но мне удалось. Нам. У меня были сильнейшие соратники, которых я ожидал увидеть тут… и, к горечи своей, не вижу. С нами был дракон. Я атаковал Цемру на Альгваринпаэллире. Стоит глянуть свитки у Мрира, я думаю, мы найдем это имя среди Древнейших. Возможно, его помнит мудрейшая Наиллирис. Также со мной был Мастер Войны, звездный воитель, на своем корабле… на своей корабле, да.

– Неслыханно! – Виленор поставил кубок на стол. – Ты всегда был особенным, витязь Золотой Розы. Я горжусь тем, что могу прибегать к твоей помощи, и ты отзываешься – и делом, и мудрым советом. Но Цемра… почти сказка сегодня. Кто мог представить, что кому-либо из эльфов придется встретить ее как врага, лицом к лицу… да еще в некоем ином мире, о которых лишь Мрир иногда рассуждал, приняв сладкого вина сверх меры.

Он налил себе и Тайтингилю – и металл звонко ударился о металл.

– Выпью воды, – сказал орк, – я после спиррртного дур-р-рак дураком, н-ну. А Цемр-ра… я ее особенно и не р-рассмотрел. Но мне хватило.

Виленор выгнул тонкую бровь и соединил свой кубок с его кубком тоже. Стоящий около двери стражник-эльф разгладил лоб и постарался отвести взор.

– Я рад, – выговорил, отхлебнув, Виленор, – что ты не зря предпринял свой поход, Тайтингиль. Ибо в нынешние времена слишком многие грезят Чертогами Забвения… и готовы оставить Нолдорин, отправившись начертанными Сотворителем путями. Мы живем в боях, Тайтингиль Заступник, и ты это знаешь. И боям этим нет конца и края. Каждый меч на счету. Эльфы хотят покинуть Нолдорин и рассеяться в бескрайних лесах. Но пока я правлю, этому не бывать. Мы не станем призраками лесов, гор и водопадов… не перестанем быть единым народом.