Витязь в овечьей шкуре

С трудом вспомнив, где находится выключатель, Наташа принялась хлопать по нему ладонью, но попасть никак не могла – выключатель бегал по стене, словно таракан от тапочки.

– Да остановись ты, сволочь, – прошипела Наташа и прижала его грудью.

Выключатель клацнул, и в холле зажегся свет. Она вывернула шею, чтобы приладить попу к дивану, но в последний момент все-таки промахнулась и шлепнулась на ковер.

– Блин, – еще раз сказала она и за шнур стащила телефон к себе на ковер.

Телефон бренькнул и загудел. Наташа приставила трубку к уху и нетвердой рукой набрала номер знакомого отделения милиции. Вот странно! Этот номер сидел в ней, словно хорошо забитый гвоздь, она не забывала его ни при каких обстоятельствах.

Парамонов? – воскликнула она, когда трубку сняли. – Это Наталья Смирнова! Случилось страшное. В поселке Березкино, что по Савеловской дороге, только что съели женщину. Кто съел? Бубрик и Минц. Нет, это не обезьяньи клички, а человеческие фамилии. Что тут непонятного? У тебя – Парамонов, а у них – Бубрик и Минц. Приезжай скорее. Или пришли кого-нибудь. Ну, смотри, а то они ее уже доедают... Сам ты дурак! Ты тоже набитый. А ты в кубе!

Она сердито бросила трубку на рычаг и сказала ей:

– Алкоголик.

Обидно было до чертиков. Она рисковала жизнью, чтобы выяснить правду о подозрительных личностях, и теперь, когда правда раскрылась, ей не хотят верить.

Уложив гостей и не обнаружив в доме ни Генриха, ни Наташи, Андрей Покровский переоделся в спортивный костюм и прогулялся по саду. Генрих, вероятно, еще у тетки. А где, интересно, это чучело огородное?

Теперь он лежал в темноте поверх одеяла, прислушиваясь к звукам, доносящимся из холла. Вот наконец хлопнула входная дверь. Сначала он подумал, что вернулся Генрих, но потом женский голос сказал: «Блин!» – и он понял, что это его замечательная помощница. Самое забавное, что почти сразу же она принялась звонить по телефону и что-то бубнить. Конечно, он и знать не знал, в каком она состоянии. До тех пор, пока Наташа не появилась на пороге его комнаты.

– Тук-тук, – сказала она после того, как открыла дверь и нарисовалась в проеме. – Вы не спите?

Покровский против воли усмехнулся, глядя на нее из темноты. Она-то его наверняка не видела.

– Чего вы хотите? – вполголоса спросил он.

Вы не спите! – выдохнула она. – Мне столько всего нужно вам рассказать!

– Сейчас?!

– Случилось страшное, – повторила она фразу, которая не произвела никакого впечатления на идиота Парамонова, но ей самой казалась поистине судьбоносной. – Я была у Бубрика.

– Неужели? – Покровский сообразил наконец, в каком она находится состоянии, протянул руку и включил бра над кроватью. – Боже милостивый! – тут же воскликнул он и сел. – Где вы были?

– Я же говорю – у Бубрика.

Наташа покачнулась и попыталась двумя руками ухватиться за спинку стула. Стул уехал в западном направлении.

Он что, пытался смутить ваше целомудрие? – сердито спросил Андрей. – Вы отбивались изо всех сил, но потом оставили сопротивление и напились с горя?

– Вы с ума сошли! – прервала его тираду Наташа. Отчего-то ее страшно возмутило его предположение.

– Чем от вас пахнет? – спросил Покровский.

Наташа подалась вперед и шепотом сообщила:

– Страхом...

– Такое впечатление, что кого-то тошнило.

Конечно, меня вырвало! – оскорбилась она. – Но я продезинфицировала рот коньяком. – Почему-то ей казалось, что Покровский уже знает об ужасах, которые происходят в соседнем доме. – Вы, вероятно, не видели этого своими глазами...

– Чего? – тупо переспросил он.

– Как они едят. Они едят и утираются салфетками! – с неподражаемым выражением сообщила она. – Спокойно смотреть на это невозможно! А сверху свисают колготки... Я видела в окно, как они улыбались.

– Колготки?

– Нет, Бубрики. Они сидели вдвоем и брали с этой тарелки мясо... О-о-о!

– Какого черта вас понесло к Бубрику? – снова спросил Андрей, не зная, как реагировать на нее, пьяную. Она была смешная и жалкая одновременно.

– Я хотела защитить вас, – грустно сказала Наташа. – Найти убийцу. Чтобы вас не подозревали. Ведь вы ни в чем не виноваты!

– Но при чем здесь Бубрик? – переспросил Покровский, понимая, что она не должна так открываться перед ним, иначе его с головой захлестнет признательность.

– Думаю, что ни при чем, – сообщила Наташа. – Если бы это он убил вашу бывшую жену, то наверняка затащил бы ее к себе в дом и засунул под кровать. Он всегда так делает!

– Ну вот что, – сказал Покровский и поднялся на ноги. – Вам надо принять душ...

– Нет! – испугалась Наташа. – Мне надо с вами поговорить о личном. Сядьте!

И она двумя руками толкнула его в грудь. Покровский, не ожидавший ничего подобного, потерял равновесие и свалился на кровать, нелепо взмахнув руками. Наташа вскарабкалась туда вслед за ним, подползла к нему на четвереньках и, дохнув в лицо коньяком, шепотом сообщила:

– Я люблю вас!

И громко рыгнула. Покровский закрыл глаза и сказал, ни к кому конкретно не обращаясь:

– Это не может быть правдой.