Витязи-клоны (СИ)

  -Видимо, живыми нам уже не вернуться! Сядем, и посмотри какова честь татарская.

  Рязанский князь вяло произнес.

  -Половцы обычно дают блюдо по порядку и рангу. У них есть свои правила. Тушу разрезают на двадцать четыре части. - А почетным гостям нарезают лучшие куски. Тихо промолвил князь Ижеславский. Нарядные слуги, в основном китайцы входили парами и вносили яства. Громадное золотое в камушках блюдо поставили Батыю, золотое, но без камушков Субудаю, а остальным ханам серебряные блюда. С послами поступили проще, как и приказал Джихангир, притащили свиные корыта, с дурно пахнущими отходами. Послы поняли, что делается это, умышлено, возможно, монголы только и ждут повода напасть и расправиться с ними.

  Князь Глеб ел из одного блюда с другим приспешником-наемником монголов "рыцарем" Пэтой. Обычно темники на таких приемах получали одно блюдо на двоих. Князь-предатель не удержался от "прикола".

  -А вы чего не принимаете угощение! Оскорбляете владыку вселенной!

  Князь Пронский ответил.

  -Мы помним половецкую пословицу! Иди на пир, поев с сытым брюхом!

  -Половцы наши данники! Вы подражаете пастухам!

  Сидящие сзади ханы хищно захихикали.

  - Вот запряжем вас князей в воз, и как всадим плетьми, будете выть и визжать словно свинья!

  Громовой голос прервал перепалку:

  -Всем налить чаши!

  Батый поднялся, и грозно прокричал в серебряный рог:

  -Я сам произнесу тосты.

  Налили всем, в том числе и послам, неожиданно подав золотые кубки.

  -Тост первый: пусть все полягут урусы как кузнечики под слоном!

  Ханы дружно выпили.

  -Да будут они стерты в порошок, обращены в пепел, втоптаны копытами в конский навоз!

  Крики одобрения сопровождали и этот тост. Князья неподвижно сидели, слегка захмелевший Батый указал на них пальцем. - Вас надо одеть в женское платье, и дать в руки бубен, ибо вы не воины, а ядреные бабы.

  Громадный Пэта вставил.

  -У этого князя Федота, уж больно ладная бабенка, греческая принцесса. Сладкая как дыня, яркая как звезда в вышине!

  Добавив еще кубок, джихангир прошипел.

  -Я повелеваю урускому князю немедля скакать за своей женой. Пусть нагая дива потанцует для меня. Усладит мой взор, споет серенаду.

  Князь уже с трудом сдерживал гнев.

  -Это не недостойный поступок, для русского воина! Я не отдам ее тебе, не позволю вырвать из груди свое сердце!

  Жены джихангира вздрогнули, младшая, и любимая ханша Юлдуз вполголоса произнесла.

  -Это настоящий джигит. Он не трус, отпусти его с миром Бату!

  Батый захохотал ледяным смехом.

  -Отпустить, я их отпускаю! А может, быть выпьете за погибель народа уруского?

  -Нет!

  Князь поклонился.

  -Мы могли бы стать верными друзьями, но быть рабами-колодниками никогда!

  Уж лучше умереть с мечом достойно

  Чем под копытом доживать свой век

  Я не ишак, гонимый плетью в стойло

  А русский православный человек!

  -Решит меч! Прочь отсюда!

  Джихангир небрежно махнул рукой. Рязанский князь встретился взором с младшей женой кагана, она сочувственно подмигнула покрашенным взглядом печальных длинных ресниц. Федор гордо расправил спину. Партера как всегда права, ягненок никогда не договориться с волком.

  -Собаки! Драные медведи! Перебить их всех. Князя оставьте живым, он должен увидеть, как мы надругаемся над его женой, а затем медленно издохнет на заостренном осиновом колу.

  Субудай прокричал приказ. Послышался конский топот и звон мечей. Бату-хан замер, в напряжении, ожидая увидеть поверженного врага. Мощный грохот прозвучал как тысяча громов, взрывная волна смяла шатер, разбросав охрану. Послышался вой контуженых и крики раненых. Бату-хан с трудом выбрался из-под обломков, охранное заклинание вновь сработало, позволив избежать повреждений, но вот от хмеля магия защитить не в силах. В глазах джихангира троилось. Более трезвый Субудай прихрамывая, выскочил на свежак. Зычным почти громовым голосом, слышимым даже в крайних концах лагеря скомандовал.

  -"Бешеные" атакуйте лагерь, рубите урусов. "Непобедимые" держите оборону.

  Остальные давите врага, осыпайте стрелами, но не сильно бейте выборочно, урусов всего три сотни.

  Последствия от точного попадания самодельной бомбы, были ужасны, валялись сотни искореженных трупов и еще больше растерзанных раненых. Из-за того, что целый тумен стоял, сгруппировавшись, потери оказались устрашающе велики. Князь Федот и сам понял, что его единственный шанс - это, пользуясь потрясением прорываться по замершей реке.

  -За мной соколы уходим с боем. Сохраняйте строй.

  Несколько сотен монголов ринулось наперерез, кони скользили по льду, но, похоже, мороз уже успел на мертво сковать подвижные воды. Часть татарского войска налетела на покинутый лагерь. Многие нукеры, не слушая приказов, ринулись хапать, остатки былой роскоши, часть особенно из числа "Бешеных" открыла прицельный огонь.

  -Бей по коням! Смерть от стрелы слишком легка! Сломаем хребты!