Витька с Чапаевской улицы

В это утро моросил дождь. Лохматые, с темными подпалинами облака плотно обложили небо. По закопченным вокзальным стеклам бежали грязные струйки. Блестели бурые крыши вагонов. С водосточных труб брызгали фонтанчики. В сквере встрепенулись, залопотали посвежевшей листвой липы и тополя.

Алла и Верочка сидели в вокзале, а Витька вместе с бойцами и командирами штурмовал военного коменданта и воинскую кассу. Он совал дежурным требование на билет, пакет с сургучными печатями, таинственно шептал, что сопровождает дочерей знаменитого маршала, но ничего не помогало. И только к полудню, когда он уже готов был на все плюнуть и ехать без билета, ему повезло: дежурный комендант прокомпостировал билет до Перми. Поезд отправлялся в 22:50.

Прыгая через ступеньку, радостный Витька влетел в вокзал и остановился, раскрыв рот: удобно расположившись на скамье, уписывали мясные консервы с белым хлебом Алла, Верочка и лейтенант-танкист. Двигая крепкими скулами, лейтенант рассказывал что-то смешное. Алла улыбалась, глядя на него.

— Вот, закомпостировал… — сказал Витька, держа в кулаке билеты.

— Сказал бы мне, я в два счета сделал бы, — взглянул на него танкист.

— Я думал, вы уехали.

— Это тебе, — Верочка протянула Витьке бутерброд. Витька покачал головой.

— У нас свой паек есть.

— Миша, подай, пожалуйста, нож, — попросила Алла. Витьке даже краска ударила в лицо: каким голосом она произнесла это имя «Миша». И как смотрит на него…

Лейтенант с улыбкой подал нож. Нижняя губа его довольно оттопырилась. Покопавшись в вещмешке, Миша достал несколько небольших кубиков в серебристой обертке.

— Это шоколад с какао, — сказал он. — Можно в воде растворить, а можно и так.

— Я лучше так, — заявила Верочка, разворачивая кубик.

— Присаживайся, телохранитель… — пригласил Миша. — И закусывай, не стесняйся.

— Не хочу, — буркнул Витька.

Он соврал. Есть хотелось здорово. От банки с консервами шел такой упоительный запах, что слюнки потекли. Занимаясь билетами, он совсем забыл про еду. Но сидеть рядом с самодовольным Мишей и есть его продукты Витьке не хотелось.

— Это еще вкуснее, чем шоколад, — сказала Верочка, откусывая от коричневого кубика. — Попробуй, Витя.

— Заканчивайте, у нас еще есть дела, — пробурчал Витька.

— Какие дела? — спросил лейтенант.

— Разные…

Дел никаких не было, это Витька просто так сказал.

— Вы закусывайте, а я пойду узнаю насчет поезда, — сказал он.

— Узнай, узнай… — усмехнулся лейтенант. Витька повернулся и вышел из вокзала.

Он бродил по пустынному перрону. В этот час ни один пассажирский поезд не отправлялся. Дождь перестал моросить. Серые облака совсем низко проносились над крышей вокзала. Дул ветер, и с тополей срывались увесистые капли. На запасных путях стояли длинные товарные составы. Возле них копошились сцепщики, рабочие в замасленных телогрейках. На рельсах, возле дымящего и свистящего паровоза сидели машинист и помощник и курили.

Казалось бы, все складывалось как нельзя лучше: билеты на руках, продукты получены, поезд отправляется точно по расписанию, а Витьку между тем глодало какое-то беспокойство. И есть хотелось все сильнее. Он подошел к мокрому окну и заглянул внутрь. Алла, Верочка и Миша пили чай.

Чего бы проще: прийти к ним, развязать мешок, достать хлеб, консервы и закусить как следует, но Витька не мог себя заставить сделать это. Витька, голодный и злой, бродил по перрону и ждал, когда настырный Миша покинет их. Но Миша не спешил. Покончив с чаем, он стал рассказывать что-то, и девчонки весело смеялись, слушая его. Все это Грохотов видел через окно.

Ходить надоело. Витька присел на влажную скамью и задумался. Сколько дней им добираться до Перми? Если по расписанию, то двое суток, только поезда теперь ходят как вздумается. Иногда стоят по нескольку часов на маленькой станции. И никто не знает почему. Скорее бы доставить девчонок до места и вернуться в полк. Где сейчас Коля Бэс и другие? И сшил ли портной из третьей роты форму?

Грохотов и не заметил, как задремал. Снился ему марширующий полк, Илья Перченко со своей медалью и старшина Зайцев, преподносящий ему на вытянутых руках новенькую форму и хромовые сапоги…

— Все на свете проспишь, приятель! — говорил старшина Зайцев и легонько постукивал новеньким сапогом по плечу.

Витька открыл глаза и увидел незнакомого железнодорожника в синем кителе с белыми пуговицами. Железнодорожник заглядывал ему в лицо и усмехался, — Вещички-то небось украли?

— Какие вещички? — всполошился Витька. Ему вдруг подумалось, что стащили обмундирование, которое ему приснилось.

— У нас тут недолго… Вчера на этой самой лавочке прикорнул гражданин с чемоданчиком. Проснулся, а чемоданчика-то нет! Волосы рвал на себе гражданин… В чемоданчике-то разные ценности были. Вот так-то, приятель!

— Какие еще ценности? — пробормотал Витька, окончательно просыпаясь. — Нет у меня никаких ценностей…

И пощупал рубаху под курткой, где были спрятаны документы и продовольственный аттестат.

— Куда едешь-то? — спросил железнодорожник.

— Отсюда не видать, — буркнул Витька. Спросонья гудела голова, и он был злой.