Витки времени

Ровный зеленый пол плавно поднимался на высоту, двух человеческих ростов, приобретая форму огромной вздымающей волны с пенистыми гребнями, так похожей на настоящую, что что-то во мне испугалось, словно вода может вот-вот обрушиться на нас, увлекая за собой. Из самого высокого, висящего в воздухе гребня, возникала тройка крылатых коней, тянущих на тонких золотых цепях золотую колесницу, полускрытую в бурлящем море. Величественных животных вырезали из безупречно белого мрамора вместе с гривами, хвостами, и частично сложенными крыльями, украшенными золотом. Это были кони самих богов, пытающихся вырваться из земных вод прямо в Рай, в бесконечность. Я взмолился, чтобы больше никогда не видеть вновь таких коней. Я бы этого просто не вынес.

В колеснице, одной рукой небрежно держа золотые поводья, а в другой повелительно воздев в воздух золотой трезубец, стояла колоссальная фигура человека, вернее, бога, спокойного и величественного, живого и свежего, точно роза. Его ноги были широко расставлены, а мускулистые руки и грудь прикрывал один-единственный развевающийся на ветру кусок ткани. Золотую бороду и длинные светлые локоны вьющихся волос трепал бушующий вокруг ураган, с которым бог и боролся. В его спокойном лице, в устремленных вдаль глазах, помимо величия и надежды, виднелись едва заметная грусть и тоска.

Тут и там в бурлящих волнах, цепляющиеся за черные спины дельфинов, плыли белые и золотистые женские фигуры, нереиды, прощающиеся со своим повелителем. Их лица, глядящие в середину композиции, сковала печаль, великая печаль, но в них также читались вера и надежда, те самые, что застыли в глазах бога морей, навсегда покидающего по зову Олимпа своих детей и свое царство.

ШЛЕМ ДОКА был уже снят, брошен и забыт, а он сам стоял перед плитой из светящегося металла высотой с человека и расположенной возле скульптуры. Я слышал, как док бормотал, частично про себя, частично обращаясь ко мне и к миру:

— По велению Посейдона, в дар детям Атласа в Начале, воздвигнутая по Его воле в Его храме в Юздрале, первом городе подземного мира, пятом городе Атлантиды со дня его Преобразования по гневной воле Зевса! Смотрите, сыны Атласа, смотрите и повинуйтесь!

Какое-то время он помолчал, затем добавил:

— «После Преобразования». Происходили и более странные совпадения, но ты только подумай... Это... Это же прекрасно!

Док встал вполуоборот ко мне:

— Джек, ты знаешь Платона? Читал «Тимея» и «Крития»?

— Нет, док. Простите. Студентам технических факультетов не полагается разбираться в древней культуре. Это не для них.

— Пожалуй. Обычно так и бывает. Но я рад, что кое-что читал, когда учился в колледже, несмотря на то, что меня называли в те времена зубрилой и переучившимся. Но про Атлантиду-то ты слышал?

— Да, конечно. Это же миф, разве нет?

— Много умных людей считает, что нет. И я один из них. Джек, кажется, мы были правы.

— Что вы имеете в виду, док? Думаете, этот храм как-то связан с Атлантидой? Как это возможно? Мне всегда казалось, что она находилась на Земле.