Витькины небеса. Жить ради Победы

      На одном таком плакате был изображён фюрер с крысиными усиками, тянущий свои когти к нашей стране, и могучий красноармеец, беспощадно протыкающий его штыком, а внизу непонятная надпись: «Ку-кры-ник-сы», – прочитал шёпотом Витька. Он любовался плакатом, и настроение заметно улучшалось. «Так ему, гаду-извергу!» – думал мальчишка про ненавистного Гитлера.

      Вернулись домой – и новая радость: сразу два письма с фронта! От отца и от дяди Зиновия. Папка поправился и воевал сейчас под Москвой. После госпиталя он опять оказался в новой, недавно сформированной части. А дядя Зиновий по-прежнему служил на Ленинградском фронте в рядах 311-й стрелковой дивизии, сформированной в Кирове, и вместе с ним воевали многие знакомые мужики из соседних деревень.

      Главное, что понял Витёк из этих писем: немец, похоже, начал выдыхаться. Под окружённым Ленинградом наши воины встали нерушимой стеной, и фашисты уже долгое время не могут продвинуться ни на метр. А под Москвой Красная Армия и вовсе задала фрицам перцу, погнала их, и они драпают! Если так пойдёт, может, к лету и война кончится!

      Поздно вечером в избу ввалился радостный Мишка Зорин, их подселенец.

– А что, Витюха, голодать не надоело тебе?

– Да надоело, ежу понятно! – отозвался недоверчиво Витька.

– Тогда готовься. Будешь скоро кушать от пуза, сколько влезет! Блины со сметаной, борщ с мясом, рыбу копчёную и всё такое, – продолжал веселиться Мишка.

      «Не сошёл ли с ума парень? Не к добру такие речи!», – кумекал Витёк. А вслух сказал:

– Ты что, выпил?

– И не думал. А вот, послушай, что я тебе сейчас предложу!

11. ВСТРЕЧИ В ПУТИ

      Предложил Мишка Зорин Витьке весьма заманчивую штуку. А дело было в следующем. Мишка на днях отработал несколько смен за приболевшего напарника. Вкалывал за двоих в самом прямом смысле, неделю с завода не выходил: свои 12 часов отработает, поужинает – и на вторую смену заступает. А что делать? Срочный заказ на изготовление боеприпасов поступил. Время военное: приказ – и точка! Ложился, конечно, ночью поспать часа на 3–4 в цеху, у чуть тёплой батареи, однако с двойной нормой справился и даже сверх плана дал.

      И вот, поскольку заказ тот завод выполнил, а станок Мишкин нуждался в капитальном ремонте, решило начальство поощрить вымотанного труженика. Дали ему отпуск на целых 5 дней.

– Поехали к моему дядьке в Белохолуницкий район, у них там колхоз большой, – уговаривал Миша Витьку. – А дядька-то не последний в колхозе человек, между прочим. Мы там так отъедимся – на всю жизнь запомнишь!

– Как же туда добираться-то; далече, поди? – сомневался для порядку Витёк, но мысленно уже сидел за богато накрытым столом колхозного начальника.

– Да очень даже просто. Утром выйдем на дорогу в сторону Слободского, а там в грузовичок попутный попросимся, или в сани кто-нибудь подсадит. К вечеру к дядьке прибудем. Там три дня отъедаемся. А после обратно тем же макаром, – убеждал Мишка. – И мне хорошо, вдвоём веселее, да и вашу семью в твоём лице хоть как-то за приют отблагодарю.

      Немного посомневавшись, мама дала добро на путешествие Витьке. Ранние зимние сумерки давно уже поглотили Филейку. Ребята решили пораньше лечь спать, но тут в избу ввалились ещё два Витькиных подселенца: Семён и Степан. Семён пришёл совсем не весел, и было отчего печалиться. Видно организм его так устроен, что парню очень не хватало сна. Уж несколько раз по этой причине он просыпал и опаздывал на работу. Его наказывали, оставляя после смены на подсобные работы, лишили уже 20% зарплаты и урезали хлебную пайку. И вот – очередное опоздание. Начальник цеха сказал строго: «В следующий раз отдаю под суд. Хватит!». Этот короткий разговор возымел действие. Семён трижды всех предупредил:

– Будить во что бы то ни стало! Любым способом! Хоть дубиной по голове!

– Разбудим, не переживай, – отвечали ребята.

      Семён тут же лёг, чтобы лучше выспаться, и через пару минут засопел. Мальчишки попили чаю, поболтали о всяком. Спящий Семён начал уже похрапывать. Ребята переглянулись. Степан подмигнул: мол, сейчас разыграем. На цыпочках подкрался к Семёну, наклонился, взялся за плечи спавшего и давай трясти:

– Скорее, скорее! Опять проспал! Беги быстрей, а то опоздаешь!

– А?! Что?! – Семён, не очухавшись, натянул штаны, схватил телогрейку и пулей вылетел из избы.

      Ребята попадали со смеху. Мишка подскочил к окну и в форточку закричал: «Стой!» – да бегуна уж и след простыл.

– Ничего, дальше проходной не убежит, – сквозь смех успокоил Степан.

      Но не тут-то было. Когда через час вернулся раздосадованный Семён, то поначалу молчал, злился. А потом не выдержал: рассказал, как влетел в проходную – и его не хотели пускать на завод в неположенное время, но он сумел каким-то образом заморочить головы охранникам и прорваться в цех. И только подбежав к станку, за которым работал, как ни в чём не бывало, его сменщик, начал он кое-что понимать.

      Неизвестно, что стало причиной: грозное предупреждение начальника или шок от грубоватой шутки сверстников, приведшей к забегу в цех. Но с тех пор Семён уже больше ни разу не опаздывал на работу.

***