Виток истории

— Татьяна, иди сюда! — закричала женщина. — Посмотри, какой гость к нам пожаловал! — И, обратившись к Пригорелому-7, добавила: — Ее муж тоже космонавт. Грузовые на Луну водит.

— Но я аж из созвездия Лебедя! — раздраженно выкрикнул Пригорелый-7. — Я летел сюда тысячи световых лет!

— Зачем же вы так волнуетесь? — успокоительно произнесла женщина. — Скажите, вы плиту нам насовсем оставите или только на время? А как вас зовут?

«Ну погоди! — мысленно погрозил Пригорелый-7. Во что бы то ни стало он решил их хоть чем-нибудь удивить. — Сейчас я тебе отвечу без переводчика, на своем языке».

И он назвал свое имя неповторимой, присущей только ему во всей Вселенной гаммой запаха.

— Ох, заболталась я с вами, а там молоко пригорело! — почуя запах, запричитала женщина и бросилась на кухню.

Чуть не плача от досады, Пригорелый-7 заковылял на своих трех ногах к выходу, скатился по лестнице. Он свернул за угол, на шумную многолюдную улицу. К нему подбежали мальчик и девочка в красных галстуках.

— Дедушка, вас перевести? — участливо спросила девочка.

— Да это же инопланетец! Здо́рово! — воскликнул мальчик, глядя на длинный, с шипами хвост Пригорелого-7.

«Вот кто не потерял способности удивляться на этой несчастной планете! Дети всюду дети», — умиленно подумал Пригорелый-7.

— Дяденька, у нас завтра сбор отряда любознательных. Придете? — спросил мальчик. — Сначала выступит садовод-полярник, потом — участник экспедиции к земному ядру, потом — народный артист, а потом — вы. Ладно?

Пригорелый-7 опустил голову и тихо попросил:

— Проводите меня…

— В Академию наук… — догадался мальчик. — Ну конечно, туда вам и надо в первую очередь.

Он, видимо, понял состояние Пригорелого-7 и подбодрил его:

— Там-то уж вами заинтересуются.

Они втроем стали на движущуюся дорожку и через несколько минут оказались на площади перед высотным зданием. Здесь Пригорелый-7 распрощался с ребятами.

Швейцар-автомат указал ему направление. Пригорелый-7 заметил любопытные взгляды нескольких встречных, и надежда снова вспыхнула. Скоростной лифт доставил его на 191-й этаж. На одной из табличек Пригорелый-7 прочел: «Отметка командировок космолетчикам — комната №48», там же — «Прием инопланетцев, если таковые явятся».

Эту комнату не пришлось долго искать. Хвост очереди тянулся в коридор. Пригорелый-7 сбросил свой жесткий скафандр марки «Для встреч аборигенов», обреченно вздохнул и спросил:

— Кто последний?

В БУХТЕ ВОЗВРАЩЕНИЯ Научно-фантастический рассказ

1

Загремела якорная цепь — кольцо об кольцо, — приковывая корабль. Японское море коротко охнуло, плюнуло брызгами, пеной.

Слава стоял у борта рядом с Валерием, вглядывался в темную воду, угадывал большую глубину. Где-то там скрывается ответ на загадку. Он подумал о своем тезке из лаборатории Михальченко и о тех двух аквалангистах… Что увидели они в морской глубине в последние минуты жизни? Их трупы всплыли на поверхность, как до того всплывала мертвая рыба, без ран, без малейших повреждений, без признаков удушья. Только в некоторых местах на коже виднелись красные пятна, да у одного из спортсменов на лице застыла улыбка — не гримаса, означавшая все, что угодно, а самая настоящая веселая улыбка. Что развеселило его прежде, чем убить?

— Слава, помнишь уговор? — спрашивает Валерий.

Не поворачивая головы, Слава кивает. Но Валерий, как видно, смотрит не на него, а на воду, и повторяет вопрос.

— Я не меняю решений, — говорит Слава. (Это правда, и он любит это повторять.)

Ему кажется, что Валерий улыбается…

Вода тащит на гребне несколько мертвых рыбин и бросает их о борт. Ветер доносит сладковатый запах мертвечины. И, как отмечалось всеми побывавшими в бухте за последнее время, здесь совсем нет чаек. Они каким-то неведомым чувством ощутили опасность и покинули бухту.

Пришла тишина, недобрая, неоднозначная, — тишина перед чем-то, что должно случиться.

На палубу выкатился Никифор Арсентьевич Тукало и густым своим баритоном сообщил, что приготовления окончены. Слава передал с ним распоряжение, и через несколько минут низко над палубой на талях повис рыбообразный серебристый батискаф.

— Пошли, — сказал Валерию Слава и направился к батискафу.

Они постарались расположиться поудобнее — конечно, насколько это возможно. Скрипа и кряхтенья лебедок они уже не слышали. В иллюминаторах потянулись жемчужные цепочки и исчезли. Стекла словно задернулись черными шторками извне и внезапно покрылись серебристой амальгамой. Это ударили прожекторы.

Слава отрегулировал их, и мир за иллюминаторами медленно прояснился. Он казался Славе пустым и неподвижным, хоть и вспыхивал десятками оттенков под лучами прожекторов. Слава понял: он казался таким потому, что в нем не было жизни — не проплывали колокола медуз, не мчалась стрелой от яркого света рыба-телескоп. Только мертвый осьминог проплыл вверх, и его щупальца висели, как увядшая ботва.