Витражи лесной столицы

Я аж поперхнулась. И оттого, что совсем забыла про начало этой истории (и, признаться, не думала, что оно меня касается), и оттого, насколько эпично выглядело лицо Кадии, чье выражение за долю секунды сменилось с задорно-счастливого на мрачно-вытянувшееся.

– Да он же убежал давным-давно! – намекнула она.

Патрициус расстроился.

Вот прах! Когда хорошие люди – и кентавры, и эльфы, и кто угодно еще – расстраиваются, мое сердце не выдерживает.

– Давай сделаем так, – предложила я. – Я сейчас сгоняю на ту сторону Игольного Ушка и опрошу там лавочников, не видели ли они этого парнишку. Вдруг он здесь постоянно промышляет подобным – может, и искать не придется. А параллельно я.

– Эй, вы! – неожиданный окрик откуда-то сверху прервал мой монолог.

Мы дружно задрали головы.

На крыше дома, одна стена которого и выходила на улочку Игольного Ушка, стоял какой-то парень, чью внешность толком не получалось разглядеть против солнца. Но Патрициус все равно сразу встрепенулся:

– Это он! Воришка!

– Ловите! – закричал парень повторно и швырнул в нас что-то. – Мне нужно было только на булочку, остальное – лишнее! Кентавр, ты – молоток вообще, настоящий герой, хвалю!

Я поймала брошенный предмет, который оказался тканым кошельком. Развязала его, заглянула внутрь – там действительно было полно монет.

Обожаю этих благородных лесных воришек.

Кадия, достав из кармана еще одну монетку, равную по стоимости средней булочке, с хмыканьем докинула ее в кошелек.

– Ну что, дело закрыто! Патрициус, иди, осчастливь художницу. Тинави, а нам с тобой понадобится новое масло. И все-таки кэб.

– И руки помыть, – кивнула я.

Потаенный Пляж находился к северо-востоку от Шолоха.

Это было, как и гласит название, спрятанное от мира укромное местечко на берегу Доро. В этой части реки обитали какие-то волшебные моллюски лазорево-кобальтового цвета. Они, коротающие жизнь в безостановочном отдыхе на донных камнях, умудрялись распускать вокруг себя какие-то… даже не знаю, как они правильно называются… чешуйки, что ли: крохотные частички своих панцирей, которые окрашивали речную воду в потрясающую палитру сине-голубых тонов. Ей-небо, даже у Жемчужного моря в самые жаркие июльские дни не столь сочный цвет!

Более того, пляж начинался сразу после водопада – и живописные потоки, искрящиеся радуги в облачках водной взвеси, манящие пещеры – все это добавляло месту колорита. К тому же Потаенный пляж окружали рощи плакучих ив и глициний. И те и другие, на мой взгляд, – одни из самых красивых деревьев на свете. Их изящные ниспадающие ветви – нежных зеленых оттенков у ивы, насыщенно сиреневых и розовых – у глицинии – так и хочется перебирать руками.

Добавьте ко всему этому песчаный берег чистейшего белого цвета, достаточно большую открытую площадь (то есть без деревьев) для того, чтобы тут было солнечно весь день, практически полное отсутствие людей, и вы поймете, что Потаенный пляж – это лучшее место на свете для летнего отдыха.

Даже для вечернего летнего отдыха.

Потому что мы с Кадией, конечно же, приехали прах знает во сколько. Мы все еще могли загорать и предаваться всяческим водным утехам (ныряние, ловля тех самых моллюсков, плавание наперегонки и азартное закапывание друг друга в песок), чем и занялись без промедления, но все же… Все же уже час спустя в воздухе сгустилась золотая дымка – предвестница заката.

Сменив купальники обратно на обычную одежду, мы сидели на берегу на большом теплом камне и любовались тем, как солнце исподволь приближается к кучерявому лесному горизонту.

– Эх, хорошо! – Кадия вдруг экспрессивно вскинула руки вверх и потом сладко потянулась. – Отличный был день, хоть и пошел не по плану.

– Согласна, – улыбнулась я.

Как это всегда происходит со мной летними вечерами, душа моя стала постепенно наполняться светлой грустью, и я не знала, чего хочу больше – насладиться ей сполна, этой печальной гаснущей красотой, или же поскорее перебить ее чем-то шумным, громким, оголтело-счастливым и неуемным.

– Даже не знаю, что понравилось мне больше всего, – я закинула голову к небу и сладко зажмурилась, позволяя солнцу напоследок согревать мои скулы. – Недоразумение с Патрициусом, ловля крысы, тот факт, что мы умудрились заблудиться в родном лесу или общение с твоими сногсшибательными родственниками.

– Ты забыла про еду, – наставительно подняла палец Кадия. – Еда была зашибенная.

Мы рассмеялись.

Над водой уже начали танцевать симпатичные магические огоньки – те, кто каждый вечер появляются неизвестно откуда и кружатся, гоняются друг за другом и за светлячками по всему Смаховому лесу. Сейчас тем же самым занялись смешные стрекозы с фиолетовыми крылышками и даже парочка травяных фей.

– Может, когда совсем стемнеет, снова поедем к тебе и устроим вечеринку? – предложила я. – Можно посидеть вдвоем, по-девичьи: погадать на туарот, поболтать, поплясать под музыку. А можно кого-нибудь пригласить, например. – я задумалась, потом хохотнула: – Дайноса, благо ему недалеко идти. Нам с ним есть что обсудить.