Витрины великого эксперимента. Культурная дипломатия Советского Союза и его западные гости, 1921-1941 годы

В то время как Общество проф. Хётча предлагало свои варианты обретения влияния на труднодоступных представителей буржуазии и правительственных кругов Германии, Общество друзей СССР (новая организация, созданная Коминтерном по инициативе советского правительства) имело столь же эфемерную цель — осуществлять непосредственный большевистский контроль над «сочувствующими». Дебют Общества друзей, состоявшийся после 1923 года, был впечатляющим, что само по себе гарантировало определенный уровень влияния. Лекции, культурные события, встречи, гости из Советского Союза, а также авторитетный журнал «Новая Россия», выпускавшийся Обществом друзей, — все это могло отчасти удовлетворить интерес немецких интеллектуалов к более широким контактам с новым социалистическим обществом на востоке. И действительно, для многих привлекательность Общества друзей заключалась не только в том, что причастность к нему служила маркером просоветской позиции, но и в тех возможностях, которые оно предоставляло для контактов с приезжавшими из Советского Союза деятелями и для изучения советской культуры, науки и социалистического общества^{219}. Например, реформатор в области сексуальной жизни Хелена Штекер была одной из основательниц Общества друзей и часто посещала СССР. Ее многосторонний интерес к советскому строю подогревался не только социалистическими, феминистскими и пацифистскими взглядами, но и горячей приверженностью евгенике. Она была сторонницей социально-радикального, коллективистского направления в евгенике, которое определялось концепцией «нового человека». Концепция эта возникла еще до появления Советского Союза, но тем не менее оказалась неразрывно связана с центральной идеей советской культуры и идеологии — совершенствованием человека^{220}. В 1925 году Каменева характеризовала Штекер ленинградскому ОГПУ как пацифистски настроенную журналистку, известную своими выступлениями и статьями, работавшими «на благо Советской России»^{221}.

Расплывчатое влияние было совсем не то же самое, что исполнение команд Москвы. Количество членов Общества друзей увеличивалось, и советское правительство всегда следило за его размерами как за серьезным ресурсом. Не менее важным, даже обязательным было то, чтобы в число членов Общества входили светила культуры и науки. Несмотря на то что некоторые знаменитые личности вступили в Общество в самом начале — включая Альберта Эйнштейна, писателей Томаса и Генриха Маннов, социолога и политэконома Франца Оппенгеймера и первого директора Франкфуртской школы социальных исследований Карла Грюнберга, — они редко принимали участие в его деятельности. В конце 1920-х годов референты ВОКСа с гордостью подчеркивали, что членами Общества друзей стали и другие деятели культуры, тесно связанные с СССР, такие как театральный режиссер Эрвин Пискатор и архитектор и градостроитель Бруно Таут (Taut). Отмечалось, что в 1925 году Общество друзей насчитывало 700–800 официальных членов, которые «более или менее» регулярно платили членские взносы. К этому количеству следует прибавить большую группу «неофициальных членов», входивших также в Коммунистическую партию Германии (КПГ), — приблизительно 200 человек, которые принимали участие в деятельности Общества, но не были внесены в его списки, очевидно потому, что их членство означало бы отказ Общества от «нейтралитета». Кроме того, немецкое Общество друзей отличалось своей близостью к советской колонии в Берлине, и с самого начала личный эмиссар Каменевой работал над привлечением в его ряды 20–25 высокопоставленных советских деятелей, хорошо знавших немецкий язык, чтобы по необходимости «оживлять» организацию. В 1930 году Общество насчитывало около 1300 членов, а также успело открыть несколько новых региональных отделений^{222}.