Витте

В должности министра финансов С. Ю. Витте узнал, что собой представляет петербургская знать на самом деле. «Они отличаются от обыкновенных людей не столько большими положительными качествами, как большими качествами отрицательными. На свете, конечно, много есть алчных людей, даже большинство людей алчно, так как это чувство до известной степени есть закон природы, это есть самозащита, — у знати чувство же это в сто раз больше, чем у обыкновенных людей. Если обыкновенный человек эгоистичен и алчен, то он эгоистичен и алчен вследствие сознания, что ему нужно жить, что иначе он, а если не он, то его семейство, — умрет, что нужно обеспечить жизнь своего семейства. У знати же алчность очень часто является из-за любви к богатству, из-за любви к роскоши, из-за любви к власти внешней, которую это богатство дает. Мне приходилось видеть таких знатных лиц, которые при различных высочайших выходах, высочайших балах держат себя так важно, что со стороны кажется, что к ним подобраться нельзя, а между тем эти же самые лица в моем кабинете из-за какой-нибудь денежной выгоды — из-за 10 тысяч или 100 тысяч рублей — готовы ползать чуть ли не на коленях, оказывая мне всякое ухаживание и проявляя всякое подобострастие. Я не говорю это в отношении всех лиц; между ними, конечно, есть много лиц и семейств в высокой степени порядочных, благородных и честных, вполне достойных того высокого имени, которое они носят, но многие из них — величайшие лицемеры, подлецы и негодяи, а в особенности жадны бесконечно!»⁶

По пятницам министр финансов отправлялся в царскую резиденцию для текущего доклада императору по делам, которые требовали высочайшей резолюции. Сначала в Гатчину, к Александру III, а затем в Царское Село, где затворничал в кругу семьи под надежной охраной его царственный сын. Докладывать надлежало в парадном облачении. Для военных это был сюртук, для штатских министров — мундирный фрак при белом галстуке и ленте.

Большая часть всеподданнейших докладов С. Ю. Витте пришлась на Царское Село. Туда министров доставляли специальным поездом. На вокзале в Царском высокопоставленных визитеров ждали придворные кареты, которые везли их прямо в Александровский дворец. Дворец и парк вокруг него охранялись усиленно: у каждых из многочисленных ворот, хотя и запертых, стояло по вооруженному солдату и по одному или два полицейских из дворцовой охраны. По периметру ограды парка разъезжали вооруженные гвардейские казаки таким образом, что весь круг ограды находился под непрерывным наблюдением. У главных ворот дежурила группа полицейских, которая отбирала пропуск у сидевшего на козлах кареты дворцового лакея. Внизу дворцовой лестницы министра ждал младший швейцар. Он принимал у него портфель с бумагами к высочайшей резолюции. В сенях министра встречали старший швейцар и скороход, который брал портфель и нес его в царскую приемную. Двери приемной охраняли два гвардейских казака.

После доклада, занимавшего от нескольких минут до нескольких часов, министру полагался завтрак с гофмаршальского стола. О завтраках времени императора Александра С. Ю. Витте был невысокого мнения, говоря, что таким столом можно испортить себе желудок. Николай II больше внимания уделял удобствам личной жизни, и придворная кухня, можно думать, несколько улучшилась. Завтракать министров возили в Большой дворец, где каждому предоставлялся небольшой апартамент для приема пищи и последующего отдыха. Завтрак подавался на небольшом столике в гостиной, рядом была спальня с кроватью, всегда постланной и накрытой стеганым шелковым одеялом. Во всех апартаментах стоял большой письменный стол с принадлежностями для работы. Гофмаршальский завтрак был довольно простой для тех времен, почти домашний: закуска с двумя графинчиками водки, английской горькой и русской очищенной, порция свежей икры и порционное холодное мясо, неизменная чашка пресного бульона с пирожками. Затем шло рыбное блюдо (обычно гатчинская форель) и мясное — бифштекс, котлеты с зеленью либо что-то другое в том же роде. На сладкое предлагалось мороженое, компот и выпечка. На стол ставились вина: херес, мадера и т. п. После завтрака подавался кофе⁷. Официантам, прислуживавшим министру во время трапезы, полагалось три рубля на чай, столько же всякий раз получали придворный кучер и лакей.

Работал министр финансов год от года со все возрастающим напряжением, а жалованье его при этом оставалось неизменным — 17640 руб. в год. Его заместители получали по 12800 руб. От императора министру полагалось еще и регулярное вознаграждение, именуемое по старинке «арендой», хотя выплачивалось оно наличными деньгами по 4 тыс. руб. в год. Оформлялась аренда именным высочайшим указом на шестилетний срок и выдавалась из денежных средств Государственного казначейства⁸.

***