Вьюга злится

Лера была тем единственным человеком, который ее любил. А когда человека любят, то за него всегда беспокоятся. За его здоровье, душевное состояние, даже плохое настроение. И это не имеет ничего общего с контролем или ревностью: «Доедешь, обязательно позвони!», «Не пей так много!», «Ты ела сегодня что-нибудь?». Такому другу нужно только одно — чтобы ты был здоров и счастлив.

И для Снежаны этим другом была Лера.

Осенний день кормит всю зиму

1998 год

Тяжелей всего Снежане было проходить мимо комнаты, где жила бабушка.

Только через полгода она смогла войти туда и подойти к постели, где она лежала. Комнату нужно было прибрать, выбросить белье, перебрать бабушкины вещи в гардеробе.

Когда Снежана нашла деньги под матрасом, с ней произошла истерика. Она долго не переставая плакала навзрыд, обнимая испуганную дочь, и не могла остановиться. Она чувствовала себя невероятно одинокой и опустошенной, какой, наверное, и была.

У Леры неожиданно появился мужчина, в которого она, как оказалось, уже год как была влюблена.

Он был китаец из Пекина. Встретились они в магазине его брата в Суйфэньхэ и сразу понравились друг другу, только вот Юн, так звали молодого человека, не предпринимал никаких действий, хотя Валерия ему очень нравилась.

И только когда девушка из-за обстоятельств, связанных с болезнью бабы Глаши и родами Снежаны, в течение полугода ни разу не прилетела в Китай, Юн занервничал, купил билет в Москву, приехал и сделал Валерии предложение.

— Он невероятный! — призналась девушка подруге. — Очень неординарный человек: много читает, увлекается нашей культурой, знает русский язык и вообще он невероятно умный и талантливый.

— И как давно ты с ним знакома?

— Чуть больше года…

— Ну да, а мне рассказать не надо было, да? — упрекнула ее Снежана.

— А что рассказывать? Я ведь и не надеялась, что у нас есть какое-то будущее. У него знаешь какая семья богатая и известная! Папа — выдающийся писатель, сестра — знаменитый художник. Юн тоже пишет и картины, и романы. Мечтает написать книгу, где героиня москвичка, — Лера хихикнула, — представляешь, вдруг про меня напишет?

— Так, а что же произошло? Он не хотел, не хотел с тобой быть, а сейчас вдруг захотел?

— Он говорит, что всегда хотел. С первой минуты, как меня увидел. Только вот боялся, что его родители не разрешат. Да и сам не был уверен. Понимаешь, у него же совсем другая культура. Для него любые отношения — это путь к браку, это поиск невесты. С китайцем нельзя просто переспать. Вернее, переспать можно, но скорее всего, он тогда просто сбежит утром. У них все по-другому. Если он пригласил на свидание, то уже примеряет тебя на роль жены и матери своих детей.

— Я думала, такого уже нигде нет…

— Я тоже. Но, оказывается, есть. И вот он все никак меня не приглашал, хотя приезжал в Суйфэньхэ почти каждый раз, когда я была там. Я затоваривалась у его кузена постоянно. А он летел за две тысячи километров, чтобы повидать меня. Правда, мне говорил совсем другое: что по делам, что мама попросила. Вот. А когда я пропала на полгода, он сразу понял, что хочет быть со мной. Взял билет в Москву, приехал и сделал мне предложение.

— Так ты теперь уедешь в Китай? — с ужасом в глазах спросила Снежана.

— Нет, успокойся! Мы поедем, конечно, но только чтобы познакомиться с его семьей. Юн обожает Россию и хочет жить здесь. Правда, с Лужниками надо что-то делать… не знаю пока что…

С бизнесом все в момент изменилось.

Четырнадцатого августа президент Ельцин обещал, что девальвации не будет, что он это заявляет твердо и четко, но уже через три дня Правительство России и Центральный банк объявили о техническом дефолте и переходе к плавающему рублю. В середине августа официальный курс доллара составлял шесть рублей, а первого октября уже шестнадцать.

Упадок в области торговли Снежана с Валерией почувствовали еще в конце прошлого года, потому что стали появляться компании, которые по прямым контрактам привозили товары по более демократичным ценам, и мелкие продавцы стали просто исчезать с горизонта. В этом же году кризис набрал максимальные обороты и большинство торгашей были вынуждены закрыть свои магазины. Юн рассказал Валерии, что огромное количество магазинов в Китае обанкротились и стоят пустые. Все они были заточены на российский челночный бизнес, а после того, как доллар подорожал почти в три раза, остаться на плаву смогли только те, кто закупал товар не килограммами, а тоннами. На смену палаткам в Лужниках пришли магазины и бутики в шопинг-центрах. Они предлагали покупателям более комфортные условия, где не нужно примерять юбку на тонкой картонке в мороз, а можно согреться, спокойно примерить понравившуюся вещь, самому выбрать в каталоге и заказать нужную модель, если такой нет в наличие.

В России начался новый период международной торговли. Челноки как торговый класс стали совсем исчезать, освободив место для крупного бизнеса.