Вива Гевара!

В этот момент Фелиппе притормозил и резко дернул руль, объезжая лежащую на дороге дохлую собаку. Малко по инерции бросило вперед, он непроизвольно взмахнул руками, и кольт вылетел в открытое окно.

– Простите... – только и смог сказать Малко.

– Да ладно, – буркнул Фелиппе, продолжая давить на акселератор.

Постепенно Малко терял чувство реальности. Ему вдруг почудилось, будто он сидит у камина в библиотеке своего замка и видит, как в бокале с шампанским отражаются черные глаза Александры...

– Проклятье! – воскликнул Фелиппе. Стрелка уровня топлива прыгала у нулевой отметки. А между тем еще пять минут назад она показывала полбака. Фелиппе яростно хлопнул ладонью по прибору, надеясь, что стрелку просто заело. Но она упрямо забилась в угол.

Пуля из ружья пробила бензобак. Через несколько минут они вынуждены будут остановиться, и тогда уж убийцы их не упустят: вокруг расстилалась открытая каменистая пустошь.

«Фалькон» словно почувствовал, что гонка близится к финишу: двигатель заработал на удивление исправно, и Фелиппе удалось увеличить разрыв между ними и преследователями до километра. Фелиппе вовсю молился, чтобы «фольксваген» провалился в бездну или чтобы на него обрушился с горы огромный валун...

Вскоре мотор начал чихать, и Фелиппе совершенно незаслуженно, в весьма нелестных выражениях помянул Деву Марию. Когда он нажимал на акселератор, оставив позади очередной поворот, двигатель часто зафыркал и смолк.

Фелиппе огляделся вокруг. Впереди виднелась крохотная деревушка с загоном для скота и десятком глиняных домиков. Выбора не было. Филиппе потряс Малко за плечи:

– Остановимся здесь. Нужно где-нибудь спрятаться.

Желтой машины пока не было видно.

«Фалькон» медленно подкатил к первому деревенскому двору. Чуть поодаль открывалось нечто вроде маленькой площади, на которой три или четыре осла меланхолично щипали траву, не различимую невооруженным глазом.

Фелиппе указал Малко на калитку двора.

– Спрячьтесь. Я поищу у кого-нибудь оружие...

* * *

Диего Майна что-то весело насвистывал, положив руки на огромный деревянный руль своего грузовика. Впереди уходила вдаль раскаленная дорога. Жара не доставляла Диего особых неудобств: его детство прошло в душной хижине на берегу озера Маракайбо, среди малярии и желтой лихорадки.

Диего с удовольствием потянулся. Он, как родное дитя, любил свой грузовик, тяжелый трехсотсильный «Мак», хотя тот и тащился чересчур медленно на затяжных подъемах.

К вечеру он будет в Маракайбо и как раз успеет к ужину. А за работу в воскресный день ему заплатят на пятьдесят «болос» больше. Он ничего не имел против того, чтобы работать по воскресеньям. Когда жена начинала пилить его за это, он обычно отвечал, что раз уж Бог создал семь дней, то все они без исключения должны быть использованы.

Диего поудобнее устроился на сиденье, готовясь преодолеть очередной подъем. Теперь до самого Мачанго впереди будут сплошные подъемы и спуски.

В кузове за его спиной лежало двадцать пять тонн черных стальных труб – груз для нефтедобывающей компании «Креоле». На такие рейсы нанимали только самых опытных и хладнокровных водителей: нервные здесь долго не удерживались. Стоило водителю затормозить чуть резче обычного – и трубы могли соскользнуть с кузова, мигом превратив кабину в груду искореженного металла. До сих пор никому еще не удалось придумать, как можно этого избежать. Впрочем, компании было на это наплевать: лучшей гарантией безопасности служил страх, За собственную жизнь, который испытывали водители.

Перевозя такие трубы, водители спускались со склона на второй передаче, почти не касаясь тормозной педали: стоит грузу поползти – и остается только прыгать на ходу... Внезапно сзади засигналили, и Диего посмотрел в зеркало заднего вида. Через несколько секунд его на полной скорости обогнала небольшая желтая машина.

Диего оставил позади очередной извилистый участок, а затем и равнину. Начался новый спуск. Он был довольно пологим, и парень оставил грузовик на третьей передаче. Асфальт мягко ложился под могучие шины. Ни единого толчка... Диего очень гордился собой. Он знал эту трассу как свои пять пальцев и, бывало, когда жара мешала ему заснуть, перебирал в памяти все подъемы и повороты, встречающиеся на пути. Вот сейчас за поворотом будет деревушка, где днем никогда не увидишь ни души, а за ней – изнурительный прямой подъем длиной около десяти километров.

Подъезжая к деревне, Диего переключился на вторую передачу, чтобы набрать хорошую скорость перед подъемом, и стал все сильнее нажимать на акселератор. Кабина грузовика выглянула из-за поворота, и парень обомлел: прямо посреди дороги, метрах в сорока от него, стояла та самая желтая машина. Диего яростно засигналил...

* * *

...Таконес Мендоза вылетел на деревенскую площадь, едва не поддев капотом спокойно расположившегося на дороге осла, и сразу же заметил стоящий у забора «фалькон». Все. Теперь Эльдорадо у него в руках.

Мендоза машинально поправил темные очки, подобрал с коврика «люгер» и взялся за дверную ручку.

– Пошли, – сказал он Эль Куре. Тот лязгнул затвором ружья.