Виват Император!

— А что? — испугалась Дашуня.

— Да вот. — Мадам отпихнула от себя папку. — Справка от гинеколога — просрочена, справки из санэпидемстанции — вообще нет, флюорографии — тоже нет. Забери.

Дашуня не поверила своим ушам:

— Но!..

— Забери-забери. — Мадам уже вновь была занята обработкой своих ногтей и совершенно не собиралась отвлекаться от этого чрезвычайно важного занятия…

Когда Дашуне удалось наконец унять слезы, она обнаружила, что рядом с ней на подоконнике пристроился какой-то незнакомый худощавый парень. Заметив, что она уже снова способна воспринимать окружающее, он участливо улыбнулся:

— Что, документы не взяли?

Дашуня настороженно покосилась на него, но улыбка у парня была такая открытая, полная сочувствия, что она только кивнула и совершенно по-детски шмыгнула носом.

— Понимаю. — Парень кивнул и после короткой паузы заключил: — Да-а, глядя на тебя, любому лысому становится ясно, что свои законные полторы штуки с тебя никто не снимет.

Дашуня уставилась на него с недоумением:

— Какие полторы штуки?

Он окинул ее снисходительным взглядом:

— Ну ты деревня…

Тут только до Дашуни дошло, ЧТО он имеет в виду, и от названной суммы у нее захватило дух.

— Полторы! Да ведь это же…

Парень хмыкнул. Дашуня несколько мгновений потерянно молчала.

— И что, иначе никак? — спросила она наконец с какой-то отчаянной надеждой. Парень качнул головой:

— Ты же видишь. Голова у тебя, может быть, и светлая, и экзамены бы ты, возможно, сдала, но у тебя просто никто не возьмет документов. Прикопаются к каким-нибудь справкам или смазанным печатям — и все.

Дашуня еще немного посидела, раздумывая над тем, что же ей делать дальше, потом решительно поднялась на ноги. Парень с недоумением посмотрел на нее:

— Ты куда?

— Ну-у-у… в другой институт.

Парень растянул губы в снисходительной улыбке:

— Ну ты даешь! Да наш институт еще из самых дешевых. В других полутора штуками не отделаешься. В МГУ знаешь сколько берут?

— Во всех берут?

Улыбка парня выражала спокойную уверенность человека, который обладает настолько неопровержимыми фактами, что мысль о какой-либо проверке может прийти в голову только полному дебилу.

— И что же делать?

Парень слегка оттопырил губы, изображая задумчивость, и неожиданно спросил:

— Куришь?

Дашуня мотнула головой:

— Нет.

Парень хохотнул:

— Ну, ты действительно уникум. — На его лице появилось ехидное выражение. — А может, ты еще и ТОГО?

Дашуня озадаченно уставилась на него, потом, сообразив, на что он намекает, густо покраснела и со злостью отрезала:

— А вот это не твое дело.

Парень заржал:

— Вот это да. Реликт. Я думал, что таких уже и в природе не существует.

Дашуня сердито дернулась, но парень, резко оборвав смех, придержал ее за руку и миролюбиво произнес:

— Ну чего ты, брось. Я не имел в виду ничего плохого. Просто в наше время это… ну сама понимаешь.

— Ничего я не понимаю, — выкрикнула Дашуня, выдергивая руку, и повернулась, чтобы уйти, но парень быстро заговорил:

— Я ведь помочь тебе хочу, чудо. Тут в институте есть вакансия, уборщица. Деньги небольшие или, вернее, совсем никакие, но у тебя будет хороший левый доход. А дело так, тьфу, пакетики продавать. Тебе и покупателей искать не надо. Они сами будут к тебе приходить. А деньги будешь получать хорошие. Через год вполне сможешь накопить даже на МГУ.

Дашуня несколько мгновений круглыми глазами смотрела на парня, не понимая, о чем это он, и вдруг до нее дошло.

— Ты ЧТО? — крикнула она.

— Ладно, замнем, тише, — шикнул парень и, заметив, что Дашуня собирается высказать все, что она думает о таких типах, как он, зло ощерился, дернул Дашуню за руку, притянул к себе и прошипел: — А кому-нибудь ляпнешь — пеняй на себя. Понятно? — После чего, не дожидаясь ответа, соскочил с подоконника и, еще раз бросив в ее сторону свирепый взгляд, нырнул за поворот коридора…

Полночь Дашуня встретила в вагоне метро. Она каталась уже почти пять часов, и от метро ее просто тошнило, но, что делать дальше и куда идти, она абсолютно не представляла.