Вивекананда

В заключение отметим еще одно существенное обстоятельство[32]: Вивекананда видит связь движений за социализм и освобождений колоний с движением за мир. Ведь источник войны для него — корыстные интересы тех самых правящих «вайшьев», против которых направлены оба первых движения. Характерно, что он считает одной из основ величия Индии в прошлом ее приверженность идее мира (см. 8, 3, 106) и предвидит, что ей суждено сыграть важную роль в установлении мира на планете.

Сквозь дымку романтических иллюзий и утопических пожеланий Вивекананде все-таки удалось достаточно отчетливо — а порой и просто поразительно точно — различить контуры будущего.

Заключение

Семь десятилетий отделяют нас от последних дней Вивекананды. Совсем немного по масштабам обычного исторического времени, но не так уж мало по масштабам XX в. Быть может, никогда ранее «испытание временем» не было столь быстрым и решительным: многие учения оказались устаревшими, едва успев родиться, многие имена после стремительного взлета к апогею славы столь же стремительно стали терять эту славу. Имя Вивекананды не принадлежит к их числу. Мы уже видели, впрочем, насколько безразличной была для него личная слава сама по себе, то, что его действительно волновало, — это судьба его мыслей и дел, его замыслов и начинаний. Каковой же оказалась эта судьба?

Обычно, говоря о ней, останавливаются прежде всего на истории созданной Вивеканандой «Миссии Рамакришны». История эта лучше всего изложена в фундаментальной работе Свами Гамбхирананды (54). И надо сказать, она впечатляет: к середине нашего века «Миссия» превратилась в обширную организацию, имеющую свыше ста филиалов в Индии и за ее пределами, располагающую десятью издательскими центрами и выпускающую несколько десятков периодических изданий, контролирующую и направляющую работу десятков поликлиник и госпиталей, колледжей и школ…

Однако к деятельности «Миссии» отнюдь не сводится судьба всех начинаний Вивекананды. Его замыслы были значительно шире того, что могло быть реализовано в рамках этой организации: ведь, скажем, кампании по борьбе с голодом, болезнями, неграмотностью были важны для него не только сами по себе, не просто как комплекс филантропических мероприятий, но как средство подъема национального самосознания, осознания нацией своего единства и своей силы. В этом смысле подлинным наследником Вивекананды оказалась не столько «Миссия», сколько национально-освободительное движение, идеология которого формировалась в значительной мере под влиянием его неоведанты.

Надо сказать, что в начале нашего века это хорошо понимали не только его друзья, но и враги. Еще при жизни Вивекананды эти враги публично упрекают его в том, что он выступает в религиозных спорах с позиций кшатрия, а не брахмана, чрезмерно сближает религию с политикой, поступает порой скорее так, как это приличествует политическому, а не религиозному деятелю и т. д. (см. 97, 913). По стопам индийских ортодоксов шли английские полицейские: накануне первой мировой войны в помещениях «Миссии Рамакришны» производятся обыски, изымаются ее архивы, «исследуется» рукописное наследство Вивекананды. И хотя «Миссию» обличить в «подрывной деятельности» не удается, специальная комиссия, созданная колониальными властями, делает вывод о злокозненных националистических устремлениях ее создателя (см. 54, 214).