Вивьен Ли. Жизнь, рассказанная ею самой

Но… Ситуация повторилась, «Синица в руки» имела такой успех, что гастроли продлили еще на год, а вот «Убийство на втором этаже» недотянуло даже заявленного срока, зрители хлопали стульями, покидая зал прямо во время спектакля! Я хорошо понимаю, что это такое, представляю переживания актеров, особенно Ларри, столь чувствительного к аплодисментам, да еще и когда у Джилл рядом полный успех, а потому могу оценить и стойкость, почти мужество, с которым он перенес ситуацию. Помню, как страдал Ларри, когда провалилась наша постановка «Ромео и Джульетты», не думаю, что «Убийство…» провалилось из-за его игры, и сочувствую Оливье от всей души.

Каким надо обладать мужеством, чтобы в такой ситуации сделать Джилл повторное предложение! Она оставалась в Нью-Йорке играть на Бродвее, а он возвращался в Лондон ни с чем. Но Ларри, как всегда, был уверен в себе, он знал себе цену и почти потребовал от Джилл, чтобы брак, наконец, был зарегистрирован. Джилл согласилась, все же успех или провал – любви не помеха. Конечно, я бы тоже согласилась на ее месте! Разве можно судить об актере, тем более таком, по нескольким неудачным пьесам? Да, он неосмотрительно не послушал Джилл, ушел из «Конца путешествия» ради «Красавца Жеста» и поплатился успехом в Вест-Энде и Голливуде, но ведь хуже Ларри от этого не стал. И менее талантливым тоже.

Джилл оценила и согласилась выйти за него, но только после окончания гастролей по Америке. Я хорошо представляю переживания Оливье. Джилл предпочла ему профессию, сначала уехала в Нью-Йорк, когда у него все проваливалось в Лондоне, теперь решила продолжить гастроли… Во-вторых, у Джилл была работа, а у Ларри нет! Провальные постановки Дина привели к тому, что денег на новые больше не давали, он распрощался с собранной труппой и занялся своими делами. Ларри никуда не брали, опасаясь то ли новых неудач, то ли возможного предательства в случае более выгодного предложения. Человеку, однажды бросившему спектакль ради другого, очень трудно доказать, что это не повторится.

Я не знаю, что играл или где снимался Ларри в тот год, спрашивать об этом нельзя, но понимаю, каково ему было сидеть на шее у невесты, а потом жены. До безумия самолюбивый и уверенный в своем высоком предназначении (он тысячу раз прав!). Лоуренс маялся без дела, в то время как его жена не просто зарабатывала на жизнь семьи, но и была успешна, несмотря ни на какой кризис.

Я попыталась понять, почему не получилось настоящей семьи у Лоуренса с Джилл. Нет, не в том дело, что встретилась я. Если бы я по-настоящему любила Ли Холмана, то обратила бы на Ларри внимание только как на актера, а талантливых актеров в Англии много. Если бы он любил Джилл, то тоже сумел бы избежать ловушки, и в фильме «Пламя над Англией» я была бы для Оливье только актрисой.

Потом мне все подтвердил Ноэль Кауард. Он был свидетелем многих лет жизни Ларри сначала с Джилл, а потом со мной. Ноэль – друг, ему можно верить. К тому же он очень любит Ларри и не способен солгать просто ради красного словца или в отместку за что-то.

Я думаю, Ларри прекрасно понимал все происходящее, понимал, что не прав, но он из тех людей, которые ни за что не признают свою неправоту. Оливье способен возвращаться к спору раз за разом, приводя все новые аргументы, даже абсурдные или просто надуманные, только чтобы доказать свою правоту, «взять верх». Друзья об этом знают и никогда не ввязываются в спор с Ларри, а если это все же случается, то быстро признают свою неправоту (даже если это не так) и его победу, иначе дорого обойдется. Это создает у Оливье ложное впечатление почти оракула, мол, его слово последнее, и он всегда прав. Я тоже предпочитаю не спорить.

Ноэль сказал, что Джилл – очень общительный человек, у нее много друзей, причем из артистической, интеллектуальной элиты. Друзья успешны, их постановки, роли, произведения, выступления и просто дела приносили известность, имена, многочисленные предложения сотрудничества, деньги, в конце концов. У Ларри было все наоборот, он мог быть тысячу раз талантливей кого-то, но этого просто не замечали. И это у самолюбивого Оливье!

У Джилл – роли, у Ноэля – постановки, у Гилгуда – аплодисменты, а Лоуренс Оливье сидит на шее у жены и вымученно улыбается ее приятелям. Как тут не взвыть?

Ларри злился, срывал недовольство на жене и ее друзьях, вызывая все большее недовольство окружающих и сочувствие его жене. Джилл поступила разумно, она попросила Кауарда дать мужу роль в новой пьесе «Частные жизни», правда, роль второго плана, но это же лучше, чем ничего, актер должен играть.

Для Ларри это был удар ниже пояса – играть второстепенную роль у приятеля жены, на которого он втайне смотрел свысока (а я думаю, просто завидовал его успеху), он отказался в оскорбительной форме. Ноэль рассказывал, что только беседа с Джилл заставила его повторить предложение. В конце концов Джилл и Кауард настояли, Ларри вынужден был согласиться на эту роль, хотя играл, скрипя зубами.