Вивьен. Одна душа - две судьбы

— На днях видел, по-видимому, у него что-то не ладится. Сам не свой был, — ответил Амадео. — А почему ты спрашиваешь?

Нужно ли втягивать профессора в свои проблемы? Или же рассказать? О том, чтобы излить душу и почувствовать лёгкость, я думала. А еще, он знал Фио, и что я — это она.

— Я видела бога мёртвых. Даже не так, я сегодня имела честь или несчастье общаться с глазу на глаз с богом Ровейном. — сообщила я. — Понимаешь, все так запуталось, или это я глупая и создаю себе проблемы в голове, не знаю.

Обратив свой взгляд на Амадео, я не заметила на его лице удивления.

Словно… Словно он уже знал об этом. Но такого не может быть! Не знаю, что такого прочитал мужчина в моих глазах, но взгляд его изменился, став печальным и серьёзным.

— Вивьен…

— Амадео… — сказали мы вместе. — Почему у меня сложилось впечатление, что ты не удивлён моим словам, как будто бы уже знал?

Взглянув мне в глаза, мужчина улыбнулся уголками губ, положил руки на стол и произнес:

— Знал, Вивьен, и даже видел, — он вздохнул и продолжил. — Слышала ли ты истории об оракуле?

— Акватор рассказывал о каком-то древнем старце-оракуле. Но причем здесь он? — спросила я, пока плохо понимая, о чем речь.

— Значит, слышала историю о возникновении темного бога. Так вот, я — внук того оракула и тот, кому был отдан дар прорицания.

— Этого не может быть. Тем событиям много тысяч лет и тебе…

— Триста двадцать шесть лет, и это не предел для таких, как я, — ответил Амадео. — Но я не использую свои способности и не горжусь ими, это проклятие — все знать, не имея возможности что либо изменить, — он повернул голову в сторону, смотря куда-то вдаль, и шёпотом добавил: — Я видел, что Акватор делал с Фио, чувствовал её страх и боль, но помочь не мог, а когда она пропала из этого мира — отрекся от дара. Но, видимо, и это не помогло избавиться от своей ноши. Вивьен, что-то назревает или, скорее, назрело уже давно.

— Извини, что затронула эту тему. А про то, что грядёт нечто, я догадывалась. Неспроста бог мертвых освободился из своей темницы, в стенах которой провел не одну сотню лет. Но чего ожидать, к чему готовиться, я не знаю, и от этого ещё сильнее в дрожь бросает, — сказала я. — И знаешь, некоторое время назад, у меня возник зуд на лбу, а сегодня с утра появился знак — огненный цветок. Акватор видел и сказал, что это метка Ровейна, а означает она его невесту. И я думаю, что из-за неё портал дал сбой, перенеся меня в темницу бога мёртвых.

— Метка, говоришь. Значит ты из рода Лавейнов? — спросил Амадео.

— Вот тут то и начинаются загадки. Я сирота и вряд ли кто-то из Лавейнов посмел бы отдать свое дитя, девочку к тому же, в приют, не навлекая на себя гнев Ровейна, — высказала я свои мысли.

— Имеешь в виду, что ты не из их рода? — переспросил мужчина. — Плохо.

— Почему плохо?

— Понимаешь, был заключен нерушимый договор на крови представителя Лавейнов и самого Ровейна, бога мертвых, а теперь получается, что он потерял свою силу. Такого просто не может быть, — объяснил взволнованный профессор. — Что-то пошло не так, раз ты, не будучи наследницей Лавейнов, получила метку невесты бога мертвых.

— Вот они — последствия, — прошептала я.

Шестое чувство меня не подвело. Когда я узнала о проведённом Судьбой ритуале, к тому же запрещённом и довольно опасном, то ещё тогда подумала о его последствиях. Это, конечно, хорошо, что Фио, а точнее наша душа, переродилась и всё такое, но вряд ли это может пройти даром, не запустив какую-то цепную реакцию. И, похоже, этим ритуалом Судьба нарушила цепь событий, чем и объясняется моя метка невесты.

— Вивьен, о каких последствиях ты говоришь? — перебил ход моих мыслей Амадео.

— Знаешь, как Фио собиралась стать сильнее характером? С помощью женщины по имени Судьба и запрещенного ритуала, — ответила я. — А вот его последствием, думаю, и стала метка не на особи из рода Лавейнов.

***

— Ты ведь говорила, что твоя дочь мертва! Ревела в три ручья, мол, твоя жизнь пуста без твоего любимого мужчины и мертвой дочки. Разве не так, сестра?

— Я не звала тебя сюда…

— Из-за того кто я есть, меня никто не зовет и прихожу всегда сама, — произнесла скучающим тоном Смерть. — Но я здесь по другому вопросу, и выяснять, кто где должен находиться, не намерена.

— Так зачем же ты явилась, милая сестрица? Неужели соскучилась? — не осталась в долгу Судьба.

— Не старайся, ты никогда не умела острить, — парировала молодая женщина. — Много лет назад, Судьба, ты обещала мне, что твоя ещё в то время не родившаяся дочь будет держаться подальше от моего сына. Сама знаешь, ей предначертано самими небесами сделать его несчастным, а этого я, как любая мать, не хочу.

В древней темнице Судьбы в тот же миг образовалась тишина. Женщина не могла поверить в смысл услышанных слов. Разве ещё хоть кто-нибудь не знал о… Непроизвольно наворачивались слезы, дыхание сбилось, но Судьба слабой никогда не была. Только не при сестре. Смахнув со щеки одинокую слезу, женщина спросила: