Vivuszero

Я отпустил ее руку и она ушла. Хотелось многое спросить, хотелось чтобы она осталась. Посидев в нерешительности пару минут, я отодвинул металлическую полосу засова и вышел на улицу.

По глазам ударил свет. Вечер приближался, серое небо Вивуса слегка потемнело, но это было единственный признаком того, что надвигаются сумерки. Поплутав среди неуклюжих каменных сараев, и встретив пару настороженных взглядов, я вышел к центральным улицам.

Было хорошо. Чертовски хорошо. Хотелось петь. Я урезонил себя, и плюнув на поиски Стоуна решил пойти в наше временное жилище. Мимо шли хмурые люди, тащившие винтовки и автоматы. Их лица походили на маски, с пустыми бусинами глаз, губы сжаты, движения усталые. Редкие фразы, которые они роняли, гулко отдавались как команды во время боя. Они перестали радоваться, они перестали любить, все заменила мертвая рутина. И мне стало их жаль.

Я понимал их. Боль, страх. Выживание на Вивусе. Какие уж тут радости? Тут бы день прошел. Ведь нужно многое, а всего не хватает. Плащ в дырках, поменять робу. Сходить на дежурство, получить пайку. Серость, обыденность, среди каменных трущоб.

А я был счастлив, пусть на миг, на мгновение. Вивус многое забрал, забрал мою память, но и дал немало. Друзей, и конечно этот невозможно яркий миг. Нужно уметь замечать счастье, оно рядом, оно здесь. И чем больше испытаний, тем сладостней прекрасное.

В таких размышлениях с самим собой я дошел до нашего жилища. Стоуна не было. Они с Африкой пришли поздно ночью отчаянно гремя какими-то железяками по полу. Стоун что-то говорил про отличную выпивку, хороших девочек, и о том, что Вавилон не такое уж и паршивое место. Наверно, он тоже был счастлив, по своему. Даже Африка мычал какой-то мотив.

 - Счастье оно рядом. Оно рядом. – ответил я невпопад на очередную реплику Стоуна и заснул, крепких сном, в котором мне снилась Лена, Необыкновенная Лена.

Глава 20. Самый гуманный суд Вивуса.

 Утро встретило меня хорошим настроением, а моих товарищей жутким похмельем. Стоун поминал всеми возможными ругательствами какого-то Энрике. Африка стойко кряхтел на своей койке, источая факел спиртовых паров. В общем, я оставил их отсыпаться, а сам решил все же найти Ковальского.

Следует признаться, встречаться с ним не хотелось. Всё таки спать с чужими женами не есть хорошо. Но мозг для борьбы с неожиданно разбушевавшейся совестью подсказал отличную уловку. Суть, которой заключалась в следующем. Если сам мужик дерьмо, да еще тебе делал нехорошие вещи, а ты любишь его жену, то пусть эта субстанция под названием «совесть» катится на все четыре стороны.

Искать Ковальского не пришлось. Он стоял у входа в штаб и разносил какого-то подчиненного с шевроном со звездой. Подчиненный краснел, что-то возражал, но Ковальский пресекал его попытки. Увидев меня, он кивнул и продолжил распекать вояку.

Экзекуция быстро закончилась. Подчиненный ушел и Ковальский позвал меня к себе. Демонстрирую как можно более независимый вид, я не спеша подплыл к новоиспеченному фюреру. Это явно его разозлило, но он стерпел.

 - Добрый день Суворов. Ваши друзья вели вчера крайне не воздержанно. Я же ведь сказал никуда не ходить, у нас тут серьезная ситуация. Да и вы были не на высоте, вас вчера заметили возле бара. Этого рассадника греха. –  начал он  напористо, в излюбленном командном стиле.

 - Стоп, стоп, стоп! Владислав! – от фамильярного упоминания имени пана генерала передернуло. -  Вы сказали! Ха… Вы много чего вчера сказали! Я, к примеру, помню про ремонт ховера. А воз и ныне там. Некий майор Таркиян, говорит, что наша малышка приказала долго жить. Значит нам нужен новый ховер. Но я не вижу, что принципиальное для нас дело решено.

Он опять поморщился как от зубной боли и ответил:

 - Это не меняет ничего. Вы должны были тихо сидеть и не высовываться. А теперь чуть-ли не весь Вавилон знает о том, что вы должны сделать. Да, приспешники Новикова вас прибьют и не поморщатся! Ставки слишком высоки. А вы всё про свой ховер. Куда вы на нем покатите? Вокруг бородавочники и другие твари.

 - Это решать нам. У меня Владислав свои ставки. И ховер мне нужен. Дадите будет разговор. Не дадите, нет! Я еще вчера все популярно объяснил.

 - Хорошо! Я все решу, только вы зря Артем так себя ведете. Я думал, что вы станете нормальным членом общества, но видимо жизнь среди уголовников не прошла для вас даром. – последние слова он произнес со скорбной театральностью.

 - Хватит! Ковальский у меня уже сложилось о вас мнение. Давайте будем делать то, что обещали. У вас здесь тоже не простое положение.

 - Я дам вам знать, как только всё решу. – подчеркнуто сухо закончил он разговор, затем  развернулся и вошел в открытую дверь штаба.

Мне предстояло поскучать еще один день.  «Или Лена не даст скучать?» - мелькнула в голове, крайне желанная мысль.

Ближе к вечеру все было решено. Наша троица принимала довольно свежий ховер, а верно отслужившего горемыку куда-то оттащили на буксире. Стоун остался вполне довольным  машиной. А Африка в своей флегматичной манере оценил обновку: