Византия

В Константинополе Глеба и его отряд встретили, с распростёртыми объятьями, и после проверки воинских навыков (все прибывшие имели боевой опыт, включая и Глеба, успевшего поучаствовать в стычках во время отражения набегов соседних племён на суздальские земли и в ходе ответных визитов вежливости) зачислили в Варяжскую гвардию императора.

Гвардия эта, хоть и называлась Варяжской, но настоящих выходцев из Скандинавии в XII веке там уже было немного. После того, как во второй половине прошлого века сошли на нет походы викингов, начал иссякать и поток северных головорезов, стремившихся в наёмники в Миклагард, как скандинавы называли Константинополь. Так что большинство нынешних «варягов» в гвардии были потомками северян, прижившихся в Византии. Ещё больше было «бриттов», то есть англосаксов, покинувших Англию после нормандского завоевания и подавшихся на службу в Византию. Точнее, нынешние «бритты» тоже были потомками осевших в империи выходцев с туманного Альбиона, часто полукровками. Попадались в гвардии и немцы, вернее разноплеменные уроженцы Священной Римской Империи, и франки, мои нынешние соотечественники. Но больше всего было русов, что объясняет приём, оказанный Глебу и его дружине.

Поскольку варяжские гвардейцы изначально были «варварами», им прощалось пренебрежение придворным церемониалом. По мнению византийских императоров, «неотёсанность» варягов вполне искупалась их верностью. В отличие от других византийских войск, Варяжская гвардия никогда за два с четвертью века своего существования не участвовала в переворотах и мятежах. У варягов был своего рода кодекс чести, который повелевал им сражаться за императора до конца — своего или императорского Варяжская гвардия была верна сану императора, а не конкретным личностям на троне. Они были готовы жертвовать за монарха жизнью, но только пока он был жив. Если император погибал от яда, ножа, удавившей его подушки или ещё чего-то, то варяги со спокойной совестью служили его преемнику, даже если это был узурпатор и цареубийца, вовсе не думая мстить за прежнего монарха.

Хотя в последней трети прошедшего века на репутации Варяжской гвардии появилась пара пятен. По итогам битвы при Манцикерте, когда разбитый сельджуками император Роман Диоген оказался в плену, после гибели находившихся с ним варягов, их собратья, оставшиеся в столице, поддержали соправителя Романа — Михаила Дуку, который затем схватил и ослепил отпущенного турками Диогена, умершего от нанесённых ран. Сами варяги, впрочем, не считали, что нарушили свой принцип верности монарху — ведь Михаил тоже был императором (к слову, одним из самых бездарных и неудачных в истории империи ромеев), а Роман, которому принадлежало главное слово, находился в плену. Другой раз, при преемнике Михаила, Никифоре Вотаниате, предшественнике нынешней династии Комнинов, варяги, перепившись, взбунтовались и пытались ворваться в покои старого императора, но были усмирены подоспевшими войсками. Протрезвившись, они просили у императора прощения и получили его.

Однако в целом репутация Варяжской гвардии в Византийской империи стоит высоко, и служба там считается весьма почётной. Глеб, приведя полсотни воинов, сразу получил чин аллагатора[5]. Ну, хорошо хоть не аллигатора. Странные всё же звания у этих византийцев. Поступив на службу, боярский сын ещё при прежнем императоре Иоанне II, отце нынешнего василевса Мануила, быстро отличился на войне с сарацинами, и был повышен до комеса, получив под командование подразделение в сотню штыков, точнее сабель, с интересным для русского уха названием банда. Половина этой банды сейчас находилась на нашем дромоне, другая, с лошадьми, следовала за нами на торговом судне.

Услышав об этом, я сразу подумал, что сказали бы коллеги-сыщики из прежней жизни про опера Делоне? Провалился в прошлое, и сразу пошёл по стезе криминала. Отравил женщину, хоть и ведьму, разграбил награбленное, вместо того чтобы честно сдать всё властям, теперь вот в банду попал!

Впрочем, как объяснил Глеб, название это пришло в позднеримские времена, трансформировавшись из латинского bandum, что означает «флаг». Точно, в будущем я в Европах подобное слышал! В испанском, каталонском, корсиканском и сардинском bandera, в итальянском bandiera, в португальском и галисийском bandeira…

Хотя, по словам комеса, флагов у нынешних кавалерийских банд, уменьшившихся раза в четыре за последние пару веков, по сравнению с пехотными, давно нет. Правда, насколько я знаю, война в это время почти не отличается от разбоя (на чужой территории уж точно), и сравнив банду Глеба с одноименными группировками из прежней жизни, я вряд ли сильно погрешил против истины.