Византия и Московская Русь

Но подчинение татарам в 1245–1246 гг. не было последним шагом все еще сильного и изощренного в дипломатии Даниила Галицкого. Русские и западные историки подробно описывают его длительные сношения с Венгрией, Австрией и папством; как мы видели выше, сам митрополит Кирилл принимал участие в некоторых его предприятиях. В 1245 году Даниил благосклонно принял папского легата Джованни Карпини, который по пути к великому хану посетил Русь. В 1248 году папские призывы к церковному единству [65] и обмен посольствами привели к тому, что папа Иннокентий IV предложил Даниилу королевскую корону. Этой привилегией уже воспользовались православные правители Болгарии и Сербии. Однако Даниил отверг предложение, сославшись на то, что папа не в состоянии оказать ему существенную помощь против татар. [66] Впрочем, некоторые временные военные и политические преимущества из контактов с папой он извлек, особенно в сношениях с Венгрией, Польшей, Литвой и Тевтонским орденом. И примечательно, что митрополит Кирилл поехал в Никею за каноническим утверждением к православному патриарху в изгнании только после отказа князя от предложения папы. В последующие годы контакты между Даниилом и папством возобновились, и в 1253 году он принял королевскую корону. Мы не знаем, был ли митрополит Кирилл вовлечен в переговоры с папой. Следует с осторожностью относиться к сообщению папского легата Джованни Карпини о том, что в июне 1247 года великий князь Даниил и его брат Василий «вместе со своими епископами и другими знатными людьми» решили «считать папу своим высшим господином и отцом, а римскую церковь — своей госпожой и матерью»: упоминаний о том, чтобы жители Волыни и Галича или их православные епископы в это время желали принять веру римской церкви, не сохранилось. [67] Скорее всего, они, как то сделали в начале века болгары и сербы, подчинились папской юрисдикции по политическим соображениям, приняв ее в качестве замены явно поверженного византийского «империума». [68] Уже в 1257 году папа Александр IV (1254–1261 гг.) призывал к крестовому походу в Центральную Европу, как против литовских «язычников», так и против русских «схизматиков» — врагов Креста, проклиная Даниила за вероломство. [69] Ясно, что непонимание — если только оно было — религиозной позиции Даниила уже рассеялось и что русские отвергли канонические и политические претензии, которые папство предъявляло западным русским княжествам.