Византийская армия (IV — XII вв.)

Война с Персией длилась приблизительно три года, однако конкретный ход ее нам неизвестен. Согласно автору жизнеописания Александра Севера, персы будто бы потерпели полное поражение и потеряли убитыми только одних панцирных всадников 10 000 человек. Кроме того, римлянами было уничтожено 200 персидских слонов, а 300 животных захвачено живыми. В плен попало множество вражеских солдат (SHA, 56, 3–5). С этой версией согласуются и свидетельства некоторых других историков, утверждающих, что Александр со славой закончил войну на востоке[41]. По всей видимости, все эти авторы трактовали произошедшие события в русле официальной пропаганды, не позволявшей усомниться в том, чтобы армия, во главе которой стоял сам император, могла не добиться блестящей победы.

Иную, не столь льстящую национальному самолюбию, но зато более подробную и более достоверную картину военных действий рисует нам Геродиан, согласно которому император показал себя в этом походе бездарным стратегом и даже не отважился ступить на персидскую территорию, чтобы оказать помощь своим армиям, попавшим в затруднительное положение, одна из которых была полностью истреблена, а другая понесла большие потери и вынуждена была отступить[42]. Тем не менее на какое-то время персидская угроза была ликвидирована. Вероятно, за достигнутые успехи Арташир заплатил весьма высокую цену. К тому же в тылу у него вспыхнуло восстание (Herod., VI, 7, 1).

Персы отступили от границы в тот самый момент, когда в Антиохию пришло известие, что аламанны вторглись на территорию Декуманских полей, а карпы и язиги — в область Нижнего Дуная. Александр был вынужден спешно покинуть восточный театр военных действий, чтобы вернуться в Италию, а затем через Галлию двинуться к Могонциаку, которого он достиг в начале 235 г.

Еще большие расхождения в исторических источниках существуют в отношении римско-персидских войн, последовавших вслед за смертью Александра Севера. В 235 или 238 г. Арташир вновь вторгся в римскую Месопотамию и осадил Нисибис и Карры[43]. Захватив эти стратегически важные пункты, царь в 239 г. взял крепость Дура-Европос[44], в 240 г. — Хатру и, наконец, в 241 — Сингару и Ресену[45].

В 242 г. в римские пределы вторгся сын Арташира Шапур I (241–272 гг.). К 243 г. персы уже захватили большую часть Сирии и овладели даже ее столицей — Антиохией (SHA, Gordian., III, 26, 5). Однако в битве при Ресене Гордиан III (238 — 244 гг.) одержал победу над войсками Шапура[46], а затем отнял у него Антиохию, Карры и Нисибис и перенес войну на территорию противника (SHA, Gordian., III, 26, 6; 27, 1–6). Дойти до Ктесифона — персидской столицы — молодому императору помешало будто бы предательство префекта претория Филиппа[47], похитившего у него сначала трон, а затем и жизнь. Аммиан косвенно подтверждает это сообщение автора биографии Гордиана, когда говорит о «счастливейшем военном командовании»[48] императора и о его «коварной гибели» (Amm., XXIII, 5, 7)[49].

Но не все обстоит столь однозначно, как это представлено в римской исторической традиции. В 1936 г. в Накш-и Рустаме возле Персеполя была обнаружена надпись на трех языках (парфянском, персидском и греческом), сделанная в 270 г. и прославляющая победы Шапура I. Этот документ, изученный М. И. Ростовцевым и известный сегодня как «Деяния Божественного Сапора» (Res Getstae Divi Saporis), рисует перед нами совершенно иную картину событий. Свидетельство «Деяний» подтверждается надписью из Барм-и Делак и барельефами из Дараба и Бишапура. Все эти источники позволяют сделать вывод, что Гордиан погиб не в результате заговора, а из-за ран, полученных после падения с лошади в битве при г. Мезише в начале марта 244 г.