Византийская астрология. Наука между православием и магией

Таким образом, Пингри сделал этого таинственного Стефана первым инициатором первого византийского гуманизма, и его тезис был с энтузиазмом принят арабистом Димитрисом Гутасом[31]. Но эта — довольно примечательная — соименность нашего философа Стефану Александрийскому наводит на размышления. Она вызывает подозрение, что это вымышленная и экзотическая личность, которая служит для того, чтобы возбудить любопытство и завоевать уважение читателей[32]. Более того, совсем недавно такая датировка была поставлена под сомнение Анной Тион, которая обратила внимание на то, что некоторые детали (погрешность в 5° в таблицах Птолемея, упоминания о новых таблицах и «современных» астрономах, положение «счастливого города» в пятом климате), больше подходят для ΧΙ в.[33]

Итак, вполне возможно, что апология астрологии, известная под именем Стефана, «философа персидского», датируется на два столетия позже, чем апология Псевдо-Стефана Александрийского. Ощущается ли такая вторичность в самой апологии? Продолжение текста состоит из четырех глав, которые можно резюмировать следующим образом:

3. «Против тех, кто говорит, что эта наука (математика) греховна»

Астрономия, как и ядовитые вещества, запрещенные законом, может быть весьма полезна, если мы используем ее так, как ей пользуются врачи: она рождает в нас похвалу Творцу и возводит наш дух к созерцанию вышнего света. Достаточно не следовать эллинам, почитающим небесные тела как богов; если мы будем рассматривать их как инструменты, подобно водяному колесу или огню, у которых нет собственного сознания или собственной воли, мы не отклонимся от христианской веры.

4. «О том, что весьма ошибается тот, кто ее не принимает»

Божья мудрость поместила Землю в центр небес, чтобы они могли влиять на то, что в них содержится. Об этом свидетельствует сложность их движений, которые производят рождения и смерти, изменения во времени, падения царств и войны. Если мы отказываемся признавать последствия небесных движений, мы отрицаем божественную Премудрость, утверждая, что Логос создал все напрасно. Кто отрицает божественную Премудрость, возводит хулу на Святого Духа, и это непростительный грех.

Далее в этой главе автор переходит к аргументу следующей главы, а именно к превосходству астрологии над другими искусствами и науками. В то время как последние обращены только на свои собственные предметы, польза астрологии распространяется и на другие науки: они нуждаются в астрологии, но астрология не нуждается ни в какой другой науке, потому что она касается всех земель мира и всех человеческих дел.

5. «О том, что она почтеннее всех наук»

Астрология предлагает предвидение будущего, что свойственно Богу и малому числу тех, кто этого заслужил либо благодаря просвещению Святым Духом, либо через трудное изучение математических наук. Более того, она занимается высокими и близкими к Богу предметами. Таким образом, она вдвойне представляется самым почтенным из искусств.

6. «О том, что звезды действуют не самовластно, а силой Творца»

Автор повторяет свой первый аргумент и снова настаивает на том, что не следует рассматривать звезды как одушевленные существа, которые действуют свободно.

«Когда ты слышишь названия знаков зодиака и планет и о приписываемых им воздействиях, не думай, что они одушевлены, имеют чувства или творцы сущего…, но они творения… Божьи. Итак, Он создал их, чтобы они славословили Его, и установил их как знаки на пользу людям, как и остальные элементы на земле, то есть воздух, огонь, воду и различные растения, для пользы и деятельности живых существ: сами они не приносят себе пользы. Ведь, как наши чувственные органы, например, глаза,… не осознают себя…, так и звезды были созданы для пользы живых существ, напоминая им о прошлом, толкуя настоящее и являя будущее, согласно указанию всемудрого Создателя».

7. «О том, что медицинский и астрологический прогноз — это техническое предсказание (ἔντεχνος στοχασμός)»

Сравнивая астрологию с медициной, автор утверждает профессиональную ценность астрологии. Астролог, как и врач, делает свой прогноз на основании симптомов, следуя правилам своей науки. Но симптомы могут изменяться из-за причин, выходящих за рамки технических навыков специалистов: обычаев, законов, мест, образования, молитвы, пророчества.