Византийская астрология. Наука между православием и магией

Астрология в Александрии всегда была хорошо развита, и в первую очередь именно александрийская традиция создала для нее интеллектуальное пространство и нишу в ученойкультуре. Александрийская традиция была традицией Птолемея. В III в. она подпитывала Плотина и Оригена своим учением о звездах-знаках, которое станет самым сильным аргументом в защиту астрологии. В IV в., когда законодательство христианских императоров в отношении астрологии стало строже, два александрийских ученых внесли значительный вклад в ее распространение, составив два школьных учебника: «Введение» в астрологию Павла Александрийского[81] и комментарий к «Подручным таблицам» Птолемея Теона Александрийского[82]. В VI–VII вв. эти два текста все еще оставались частью учебной программы последних преподавателей Александрийской школы. Комментарий Теона, в свою очередь, стал предметом новых комментариев. Судьба книги Павла была еще счастливей. Летом 564 г. она стала предметом лекций некоего мэтра, которым, вероятно, был Олимпиодор, последний языческий преподаватель в Александрии[83], и нисколько не потеряла своего значения для христиан последующего периода. Об этом свидетельствует текст, на авторство которого претендуют последние александрийские преподаватели Илия, Давид и Стефан[84]. В своем комментарии, основанном на лекциях Олимпиодора по «Исагоге» Порфирия, Псевдо-Илия рассматривает основные авторитеты в математических науках. По большей части это авторы, которых мы также считаем классическими: для арифметики это Никомах, для алгебры — Диофант, для музыки — представители школ Пифагора и Аристоксена; с планиметрией связывают имя Евклида, со стереометрией — Феодосия, с геодезией — Геронома. Но, дойдя до астрономии, мы удивимся, обнаружив там Павла вместо Птолемея, — выбор тем более поразительный, что Стефан, который, вероятно, и был автором текста, знал Птолемея по комментарию Теона, к которому он написал введение. Этот выбор, несомненно, отражает тенденцию, характерную для поздней античности, — заменять чтением антологий и рефератов чтение полных текстов; тем не менее преподавание астрономии обеспечивалось учебником по астрологии, причем в совершенно христианизированной среде. Таким образом как после, так и до правления Юстиниана астрология была неотъемлемой частью школьной программы в Александрии.

Такая интеграция объясняется не только тем, что Птолемей почти полностью отождествил астрологию с астрономией, но и тем, что она была связана с двумя другими элементами александрийской учебной программы, которые приобретали все большее значение на протяжении веков: философией неоплатоников, с ее концепцией единства Вселенной, и медициной, которая допускала мелотезию, то есть соответствие между частями тела и отделами неба[85].