Византийские исихастские тексты

Мы же знаем, что и сущность имеет Бог наш, совершенно для всех всегда непостижимый и неизреченный, и простоту (притом нетварную, которая природно присуща Ему, но не есть Его природа), и благость, и премудрость, и силу, и все остальное, созерцаемое около (περὶ) Него и мыслимое Его созданиями[1303]. ««Творения указывают на премудрость, искусность и силу», — говорит Василий Великий, — а не на саму сущность, и неизбежно не представляют всецело самoй силы создателя. Смотря на красоту, [заключенную] в творении, мы мысленно воображаем себе не сущность, а премудрость все мудро Соделавшего. И если мы примем во внимание причину нашей жизни, снова таким способом разумеем благость, а не сущность»[1304]. Мы веруем, что кроме этих [свойств] Он имеет и светлость, одними лишь достойными видимую, как она являлась, и причаствуемую.

А то, что и она причисляется к природным [свойствам] у Бога, пусть убедит тебя Григорий Нисский, пишущий в первом [слове] «Против Евномия»: «Мы будем думать о Сыне не как о луче от Отца-солнца, но как о другом солнце от нерождённого солнца, вместе с мыслью о первом, с которым оно сияет прирождённо и во всем одинаково: красотой, силой, яркостью, величиной, светлостью и сразу всем, созерцаемым у солнца"[1305].

Но и Афанасий Великий, составив перечень [свойств], вечно узреваемых у (περὶ) сущности Бога, причислил к ним и свет[1306], а до него — великий Павел[1307], как отмечает божественный Григорий Нисский в писании «О христианском совершенстве к Олимпию»[1308]. Итак, следуя почитаемым у нас [отцам], можно видеть (и видеть истинно) Бога [исходя] из Его свойств (ἐκ τῶν περὶ αὐτόν). Однако слепой в истинном свете — глух и в возвещениях истины. Поэтому после [слов о], как он думает, «составленном из противоположностей божестве» он говорит: «Кто слышал то, что нынче слышим мы?» — как бы от нас первых узнавая то, что по своему лукавому мнению он считает лукавым.

Достигши этого места сочинения, нам нужно дальше подробнее изложить слова святых, при помощи которых мы сохраняем неизменность в соответствии с благочестием, согласные с отцами и в том, и в другом, тогда как клевещущие на истину собрали вместе[1309], подражая когда-либо являвшимся начальникам подобного им зломыслия, эти кажущиеся простецам страшно звучащими слова. Говорить, что единый Бог или одно божество множественно энергиями (τὰς ἐνεργείας πλείω), — значит прекрасно мыслить в нашу пользу; а дурная мысль, то есть [что Бог состоит] из тварного и нетварного и [что Он] выше и ниже (ὑπερκείμενον καὶ μή) не по причине и следствию (κατὰ τὸ αἴτιον καὶ αἰτιατόν), а по тварному и нетварному, — далека от нашего благочестия и явно принадлежит тем, кто приводит в возражение нам этот догмат, скорее же, прибыль, ими приобретенную, и плод, который они собрали от бесовского и безумного противления нам.

Но должно вернуться к обещанию и изложить подробнее те богодухновенные речения, из которых будет видно, с кем согласны и с кем воюют неистовствующие против нас.

Глава 19. Свидетельства святых, что божественная энергия, называемая также божеством, и от божественной сущности отлична, и ипостасью не является, и нетварна и что заключающий из этого, будто Бог сложен, одного мнения с Евномием