Византийские церкви и памятники Константинополя

Кругом Семибашенного замка, по причине еще понятной, доселе ютится население мусульманское, покрывшее своими бараками ряд мелких холмов, спускающихся к морю. Теперь, с проведением железной дороги, прорезывающей стену возле самого замка с южной его стороны, его можно обойти кругом, вышед с Юга под аркой дороги в поле и мимо мраморных башен, известных под именем Золотых ворот, обойти затем замок с Севера, через соседние с ним на Севере ворота Иеди – Куле – Капу. Несомненно, интереснейший пункт из всей топографии Византии, место наиболее священное по своим историческим воспоминаниям и может быть, благодаря именно их богатству и обилию, наиболее спорное. Причина этих споров лежит не в одном только смешении имен, на которое указывает Византии (стр. 321 – по Жиллю), Золотых ворот (Crus%h с Харсийскими, Рэгийскими или Русскими воротами, Аurеа и ‘Wraòa и пр., находившимися по соседству или однозвучными) с другими, но и в понятных условиях резкой перемены в этой части стены Константинополя, со времени взятия его турками. Правда, на месте нынешнего Семибашенного замка уже в древности существовало круглое укрепление – Кикловион или Стронгилион, затем Пентаниргион, к которому Кантакузен в 1350 г. присоединил две мраморные башни, фланкирующие вход в укрепление, и таким образом турки получили уже всю постройку и только возобновили ее по прежнему плану, наполнив затем внутренность Иеди – Куле различными постройками, ныне в большинстве исчезнувшими или разрушенными. Однако, из этого еще вовсе не следует, как то хочет доказать Византий (согласно своему обычаю видеть памятники древности даже в мусульманских постройках), что как во времена Кантакузена ворота были заперты, так и остались доселе. Правильнее поступает Константий (стр. 28 – 9), когда совсем обходит вопрос, глухо сообщая, что древние Золотые ворота вместе со стеною были включены в 1458 г. (sumperilambéanontai e\iv tèhn periféereian) в стену Семибашенного замка. Очевидно, дело не так просто, как уверяет Византий.

Первый пункт сомнения касается того, каким образом ворота, включенные ныне в переднюю стену Семибашенного замка, могут быть известными Золотыми, когда с другой стороны есть сведения, что напр. Студийский монастырь находился некогда вне стен, за городом, подобно знаменитым обителям Рима fuori le mura. С этим пунктом явилось много препятствий для понимания всяких текстов древних писателей, но уже после Дюканжа. Знаменитый собиратель византийских авторов и свидетельств по топографии Константинополя как будто не ощущает этих препятствий, и, в самом деле, для него, не бывшего в самом Константинополе, маловажным казалось это странное перемещение ворот, то впереди, то позади монастыря, хотя он и сообщает выписку из Жилля о положении Студий некогда за стенами города. Действительно, и сам Жилль удовольствовался в этом случае общими выражениями: extra urbem olim fuit Studianum monasterium, nunc est intra urbem и пр. Дюканж занят, поэтому, лишь общим вопросом, в какой части стен искать Золотых ворот, и свод данных, им сделанный, не оставляет ничего желать: это были первые ворота от моря в сухопутных стенах, и, кажется, никакие ухищрения полемики не в состоянии будут устранить этого положения. Известно, далее, что этот первый пункт теперь может считаться разрешенным, со времени остроумной догадки, сделанной гг. Мордтманом и Дэтье и опубликованной последним. Мы уже часто имели случай указывать, что Золотые ворота Константиновых стен существовали где – то, не доходя еще Псаматийского квартала, почти на одной трети пути от Вланки до Иеди – Куле. Нам кажется, что место, а, может быть, и следы древнейших стен Константина могут быть найдены, коль скоро будет поверено измерение, данное в «Описании регионов Константинополя», длины города, от морского берега до Золотых ворот по прямой линии – 14,075 шагов, что составляет, по словам комментатора Гвидо Панцироля, около четырех миль. Далее предстоит, поэтому, разобрать все свидетельства писателей по времени и решить, в каком случае разумеются древние ворота Константиновы, в каком позднейшие, так как, или самые древние ворота могли существовать и после построения при Феодосии Младшем стен, или же сохранялось их имя, прикованное к известному месту, где уже не было никаких следов самих ворот, как то бывает во многих старинных городах.