Византийское наследство (СИ)

Иван Антонович вырвавшиеся из глубины души проклятья немедленно воплотил в жизнь. Для России подобные конференции и конгрессы в войнах с Турцией оканчивались однообразно с завидным постоянством — у нее под любыми предлогами отбирали значительную часть завоеванного мечом. И самое худое — если «Ирод» и «маменька» уже в теме, то не откажешься от поездки, а если еще пригласят англичан, то кранты — джентльмены урвут все что смогут, и покусают то, до чего не дотянутся.

Теперь от раздела наследия Оттоманской Порты не увернуться — воевать придется, а делить начнут другие!

От бессильной злобы Иван Антонович выдал ругательную руладу и уселся в кресло, продолжая читать королевское послание — Стась тщательно выписывал русскую кириллицу, причем с измененной в прошлом году орфографией. И тут Като водила его за руку, без всякого сомнения. И нужно быть особенно внимательным, в политике мелочей не бывает.

«Так, а ведь она предлагает собрать Лигу во Львове — по сути, полная легитимность и признание вновь появившегося королевства. Зачет — такой расклад полезен. Так, далее — взятие под опеку всех христианских народов, и тех кого османы угнетают.

Так она предлагает полностью сокрушить османскую империю и разорвать ее на клочки! Вот это номер!

Христиане только в Сирии и Палестине, армяне в Антиохии на востоке, копты в Египте, понтийские греки, грузины. Многовато выходит, а если учесть, что арабы зело ненавидят турок, пусть они и единоверцы, то что останется от Порты — серединка Малой Азии в лучшем случае. Крутой замысел, по мелкому женщина играть не стала и резко увеличила ставки. Шалишь — православные славяне мои, хрен я вам им отдам! Замыслы свои рушить не собираюсь — я их только в жизнь воплощать стал.

Вот только как сделать так, чтоб свои позиции отстоять, и аппетиты всех желающих удовлетворить?»

Иван Антонович уставился на карту Балкан, что висела в рамке на стена, и принялся напряженно просчитывать варианты. И картина медленно стала проясняться в его мозгу — даже материться перестал…

Глава 4

Река Кагул

Командующий Дунайской армией

Генерал-аншеф Румянцев

после полудня 8 мая 1768 года

— Алла!

Янычарские орты с чудовищным ревом, заглушающим даже частые пушечные выстрели, яростно атаковали дивизию генерала Петра Григорьевича Племянникова, что занимала центр перешедшей в решительное наступление русской армии.

Рано утром все три дивизии Дунайской армии подошли к древнему Троянову валу, развернувшись в боевой порядок согласно диспозиции, благо земляная насыпь мешала туркам это заметить. В свою очередь османы, приняв нарочитое бездействие русских за страх и даже боязнь будущей баталии, стали устрашающе большими толпами пеших и конных аскеров вываливаться из своего огромного лагеря.

В турецкой армии регулярства не было видно — строя практически не знали, о порядке сражения в линии не ведали. Но вооружения хватало, причем безалаберно распределенного. Кроме древних фитильных пищалей и аркебуз, которые перед выстрелом ставили на сошник, имелись и вполне новые французские и английские мушкеты.

Артиллерия вообще представляла собою настоящую кунсткамеру — вполне отличные орудия сочетались с венецианскими бомбардами, что, видимо, обстреливали еще стены Царьграда, обороняемые последними защитниками Византийской империи.

Единственно, что озаботило всех русских генералов — это массы турецкой и татарской конницы. Пусть она была не регулярной, и совершенно необученной правильному бою, но ее имелось чудовищно много, к тому же сразу принялась сбиваться в скопища, что поражали воображения своей огромной колыхавшейся массой.

Однако полностью развернуться туркам командующий Дунайской армией не дал, поймал удачное время для наступления. Забили барабаны, зазвучали сигналами трубы — русская инфантерия дружно перешла Троянов вал и устремилась в решительное наступление.

Дивизии после проведенной реформы представляли грозную силу — в соответствии с принятой двоичной системой, в каждую включалось по две бригады двух полкового состава.

Полк состоял из двух батальонов шести ротного состава — по одной роте гренадер и егерей, и четыре стрелковых. Последние так назывались вместо принятого раньше наименования мушкетерских, либо фузилерных. Однако батальоны вели бой исключительно стрелковыми ротами — егеря и гренадеры сводились в каждой бригаде в отдельные батальоны, что могли быть задействованы по приказу дивизионного командования. Еще в полках имелась артиллерия — шесть легких трехфунтовых пушек и две картечницы с шести фунтовыми мортирками, по четыре ствола на каждой.