Визардия. Пламя любви

– Агатус в коме, к нему прислали обладателя амулета Целителей.

Трой сжал одеяло обеими руками и тут же выругался от боли – левая рука ещё не зажила. Его накрыли воспоминания об отце, Хендрике, Агатусе, и он попытался перевернуться лицом в подушку, чтобы Эйприл не видела его в таком состоянии. Но девушка прекрасно понимала его боль, поэтому прижалась к его груди, давая выпустить эмоции. Когда же грудная клетка Троя перестала трястись, Эйприл отпрянула и осторожно погладила его щеки.

– Твое лицо… – Заговорил Трой.

– Всё в порядке. Нос мне вправили, а синяки сами пройдут. Если, конечно, тебя не ужасает мой вид. – Эйприл постаралась хихикнуть, но смех был настолько наигранным, что она прекратила старания.

Трой нашел в себе силы привстать и крепко обнять её, положив голову на плечо и вдыхая любимый запах.

– Эйприл Эберсон, я люблю тебя сейчас больше, чем когда-либо. – Прошептал он в её ухо.

Если бы Трой видел эмоции на её лице, сердце его облилось бы кровью. Его слова вдохнули в неё жизнь и заставили улыбнуться впервые с того злосчастного вечера.

– О, Трой… – Лишь вздохнула она.

И пусть она не сказала ответных слов, Трой почувствовал всё и без того. Раздался стук в дверь, поэтому влюбленные отпустили друг друга.

– Войдите. – Крикнула Эйприл.

В комнату вошли Дарен и Эванесса. Их лица выражали скорбь и печаль, но завидев проснувшегося Троя, они заулыбались и поспешили запрыгнуть на постель, где помимо четверых поместилось бы ещё двое точно.

– Слава Богу, Трой! – Эванесса бросилась обнимать Троя, но тот так вскрикнул от боли, что златовласая красавица ослабила хватку.

– Ты как? – Спросил Дарен.

– Сир! Сир пришел в себя! – Вспышка принесла гномитоса, и тот очутился на плече Троя, пытаясь обнять его за шею.

– Как я рад вас всех видеть, вы бы знали! – Сердечно ответил Трой. – Не хватает только Агатуса.

Дарен тут же помрачнел. Друзья рассказали, что когда тот потерял сознание, зелье Константина сработало и Агатус начал дышать, не приходя в себя. Друзья обрадовались, перетащили Троя в эту постель, а сами принялись ухаживать за Агатусом в ожидании помощи. Когда помощь подоспела, дыхание Агатуса стало совсем слабым, а пульс почти не прощупывался. Мальтезер объявился – здесь друзья в красках описали его пугающий вид – и телепортировал его в госпиталь, куда уже через час прибыл Целитель. Он ввел его в кому, и теперь старается остановить интоксикацию.

– Таким я Мальтезера никогда не видела, честное слово. Весь его фрак был порван, волосы торчком, куча ссадин, он точно участвовал в схватке.

– Как же остальные? Как Элли? Она выжила? – Спрашивал Трой.

– Нам было велено сидеть здесь и не высовываться. – Хмуро ответил Дарен. – Сюда нам присылали еду, и мы действительно не перешагивали порог дома. А как мне хочется поехать к Агатусу!

– И мне. Давайте сегодня…

– Трой, нет. – Тут же ответила Эйприл. – Мы дали Ньютусу слово, что пока он не явится и не позволит нам выйти, мы никуда не уйдем. Пойми, он итак на нервах, да и мы понятия не имеем, как идут дела. Ты думаешь, я не переживаю о своей семье, которую не видела почти трое суток?

– Эйприл права, она не отходила от тебя ни на шаг. – Заверила Эванесса. Такими высказываниями девушка отдавала уважение и как бы намекала Трою: «Она – твой лучший выбор».

– Дарен, а ты как? – Интересовался Трой, разглядывая длинный шрам на лбу друга.

– Меня быстро привели в чувство и заштопали. Спасибо Нессе, которая вовремя телепортировала меня. – Дарен погладил свою девушку по ноге. – Кстати, Ровентус и Пэм Адамс приехали в Визардию.

– Они в госпитале, с Агатусом? – Спрашивал Трой. Отец Агатуса показался ему, при первой и последней встрече, очень добрым и забавным мужчиной. – Или их поселили в городе?

– Мальтезер предоставил им чей-то дом в долине, где живут мои родители. – Ответила Эйприл.

– Кстати, Эйприл, ты спрашивала у Мальтезера о своих? – Уточнил Трой.

– Он ничего внятного не ответил, все были сконцентрированы на тебе и Агатусе, я старалась не мешаться.

Когда обсуждения закончились, Трой решил исследовать особняк. На втором этаже была исключительно жилая зона: три комнаты, включая детскую, гардеробная, две ванные. На первом этаже располагалась длиннейшая кухня, размером с кафе, с таким же длинным столом и десятком стульев. Родители, очевидно, любили принимать гостей и делали это часто. Гостиная была отделена декоративной стеной, которую украшали фотографии семейства. Трой долго их рассматривал и узнал на некоторых снимках бабушек и дедушек.

– Смотри, Сойер его копия! – Ткнула пальцем Эйприл на лицо его деда по маминой линии.

На фотографии он обнимал двух своих дочерей: Джулию и Джозефину. Никаких подписей на стене не было, а так хотелось узнать хотя бы имена членов семьи! Ему ведь не были известны обстоятельства их смерти – была то старость, или хроническое заболевание, борьба или несчастный случай.

– Верно подмечено… – Тихо ответил Трой, стараясь будто бы не беспокоить духов, глядевших на него с фотографий. Он хотел ощутить, что ему расскажет выражение их лица, какие эмоции они скрывают или наоборот вываливают наружу.