Визариум. Проникновение миров

– Вот те на, – обескураженно пробормотал охранник у турникета. – Раньше сюда не добивало.

И в самом деле, в прежние ночи цветовую иллюминацию наблюдали исключительно в центре города. Видимо, канал расширялся.

– Как думаешь, – охранник посмотрел на Артёма, – завтра ночью рванёт или сегодня?

Говорить он старался насмешливо, но голос его предательски дрожал.

– Да ничего не рванёт, – отмахнулся Артём. – Закончится, как и началось.

В глобальный катаклизм он не верил. Затеявшие эксперимент не идиоты, поймут, что происходит, выключат свою установку. Канал пропадёт, и каждый поток реальности продолжит свой собственный путь. Но пока этого не случилось, он выдернет Юлю в свой мир, увезёт подальше от устья неустойчивого канала. Исправит то, что не сделал три года назад.

Артём взглянул на часы. 23:20. Где же она?

– Что, опаздывает? – сочувственно поинтересовался охранник. – На Лисино электричка через три минуты отправляется. Последняя.

– Нам на Посёлок.

– А, тогда успеете.

На перроне истошно завизжала женщина, к ней присоединилась вторая, третья. Охранник застыл на секунду, бросился к ним… и вдруг пошатнулся, попятился, точно искал защиты под крышей пригородных касс. Только это было плохой защитой. Витебский вокзал вздрогнул. Громко и страшно выстрелили тысячами осколков стёкла. А в небе, прямо над головами, висело, фиолетово фосфоресцируя, похожее на каплю пятно.

Не висело. Падало.

Артём не понял, как он прошёл сквозь турникет, и проходил ли вообще. Он внезапно оказался на перроне в толпе бегущих к вагонам электрички людей. «Стоп, что я делаю?! А Юля?» Остановился, на него налетели, ещё раз, толкнули, громко чертыхнулись. Люди спасались от валящейся на голову беды. Неизвестной и оттого особенно страшной.

Но почему, почему, почему?! Артём зубами скрежетал от бессильной ярости. Почему пробой случился именно здесь? Ведь всегда же было в центре! На Караванной, на Фонтанке, на Грибоедова. Всегда там, где они с Юлей встречались. Как нарочно…

Земля под ногами дрожала, вспучивалась, готовая поглотить и перрон, и электричку, и набившихся в неё людей. Артём не замечал этого. Не было никакого эксперимента! Это они с Юлей слишком настойчиво искали друг друга, слишком хотели чуда… потому что слишком любили. И в конце концов нашли, почувствовали сквозь мембрану, разделяющую их потоки реальности!

Перрон опустел, последние, самые неповоротливые пассажиры, сгрудились у дверей заднего вагона, торопясь забраться внутрь. Электропоезд прогудел, длинно и жалобно, будто прощался с гибнущим вокзалом, с городом. Охранник, топтавшийся возле отключённого турникета, махнул рукой, сорвался с места, бросился к поезду. Крикнул на бегу Артёму:

– Беги, парень, пропадёшь!

Клякса фиолетового цвета была уже не в небе, она была вокруг. Яркая до невозможности. Ещё немного, – Юле осталось подняться со станции метро в своём мире на поверхность в чужом, – и это сияние растворит перемычку, два мира сольются в один, может, на миг, может, навсегда. Пусть! Им двоим ничего не грозит – их двойников во вчера ещё параллельных реальностях не существует. А другие… Он ведь не Бог, чтобы беспокоиться обо всех!

Стена вокзала хрустнула, раздалась глубокой трещиной. Трещина не ограничилась зданием. Побежала дальше, взламывая перрон, опрокинув по пути табло, целя в вагоны электрички. Нет, он не Бог. Он не отвечает за всех…

Артём бросился к вагону. Поезд тронулся, но он всё равно прыгнул. Двери щёлкнули, как бульдожьи челюсти, больно прижали с боков, попытались вытолкнуть, выбросить прочь в фиолетовое сияние. Но охранник, стоявший на задней площадке, вцепился в них, разжал, помог протиснуться.

– Звони своей милой, предупреди, чтобы на вокзал не совалась, – посоветовал.

Артём не ответил.

Задний вагон был полон. Он с трудом нашёл место на краю лавки, присел. Он не хотел ни о чём думать. Ехать и ехать, неведомо куда.

Телефон в кармане внезапно ожил. Артём поспешно вынул его. Знакомый номер. Почти такой же, как три года назад был в его мире. Он нажал кнопку с зелёной трубочкой.

– Артём, ты где?

Он не успел ответить. Маленький экранчик вспыхнул пронзительно-фиолетовым, на самой границе видимости, пламенем. Световая воронка хлестнула по вагону, вмиг заполнив его весь. Вагон завизжал, зарыдал, закричал.

Громче всех закричал Артём. Сорвал с телефона заднюю крышку, батарея полетела на пол. Выдернул «симку», вскочил, бросился к открытому окну, швырнул. Ультрафиолетовое ничто жадно слизнуло алую, как капля крови, песчинку. Погасло. Мгновенно. За окном вновь была белая ночь.

Артём прислонился лицом к стеклу и заплакал. Не Бог.