Визбор

Вообще в дружеских шутливых посвящениях барда солёное словцо нет-нет да и проскальзывает. Но он умел произносить его без пошлости и грубости, как-то очень уместно — так, что окружающие ощущали: без этого слова в данном случае ну никак нельзя! В 1978 году он сочинил посвящение другу Аркадию («Мы шли высокою горою…») на мелодию популярной в то время песни «На безымянной высоте», музыку к ней написал Вениамин Баснер, а стихи — «старый знакомый» Визбора Матусовский. Думал ли Визбор о том, что стихи написаны тем самым человеком, который когда-то у себя дома в компании других «профессионалов» свысока и с издёвкой оценивал его песни, — трудно сказать. Скорее всего — думал, потому что фамилии авторов песни постоянно объявлялись на радио и на телевидении и были на слуху. В песне Матусовского были такие слова: «Дымилась роща под горою, / И вместе с ней горел закат. / Нас оставалось только трое / Из восемнадцати ребят… / Светилась, падая, ракета, / Как догоревшая звезда. / Кто хоть однажды видел это, / Тот не забудет никогда». Переиначивая их, Визбор создаёт комичную картинку, с трудом удерживаясь от смеха сам (это слышно на фонограмме) и потешая всю дружескую компанию слушателей во главе с «Арканом», чья «космическая» профессия здесь как раз и обыграна:

Дымилась, падая, ракета,
А от неё бежал расчёт.
Кто хоть однажды видел это,
Тот хрен к ракете подойдёт.

Печатается последняя строчка в изданиях Визбора именно так, но на той же фонограмме поэт в этом месте так невразумительно хмыкает вместо слова, что становится ясно: слово предполагалось явно другое, вовсе не хрен…

Но вернёмся к нашим байдаркам. Жертвами визборовских розыгрышей друзья становились то и дело. Скажем, попались на его уловку супруги Нелидовы, когда он, перевернувшись в своей байдарке, поневоле пропустил вперёд шедшую поначалу второй лодку с Борисом Левиным и Леной Сасоровой. Нелидовы увидели обсыхающего на берегу Визбора, и их удивил испуганно-возбуждённый вид командора, сообщившего им, что Сасорова… сошла с ума! Мол, она бегает по берегу, размахивает руками, шевелит губами, но не произносит ни слова. Только что была на берегу, а теперь помчалась в лес. Надо бежать вслед за ней и обязательно поймать, а то может произойти невесть что… Нелидовы уж и впрямь собрались «прочёсывать» лес, но тут появился Левин, и всё разъяснилось. Оказывается, они с Леной увидели, что впереди по течению заросли и завалы, и поняли, что лодки там не пройдут, что надо выгружаться и нести их по берегу. Лена, пройдя по берегу немного назад, хотела объяснить это приотставшему из-за переворота Визбору. Но она потеряла голос и делала это с помощью жестов! Визбор поначалу и сам не понял, что с ней произошло, но потом сообразил и решил, что это хороший повод для розыгрыша. А Нелидовы и вправду поверили, что бедная Лена лишилась рассудка. Ну конечно: где же ещё сойти с ума, как не в байдарочном походе…

Втянувшись в походную атмосферу, взрослые стали брать с собой детей (а потом даже и домашних животных). Почему бы и нет? Поход — замечательное воспитательное средство, способное заметно смягчить проблему «отцов и детей», неизбежную в любом, даже очень ладном, семействе. Так среди участников оказалась сначала Татьяна, а затем и Аня — можно сказать, потомственные байдарочницы. Как и Катя Мартыновская (дочь Аркадия и Юлии), Дима Левин (сын Анатолия Левина), Игорь Кавуненко (сын Риммы и Владимира Кавуненко). Игорь Визбора — частого гостя семьи — обожал. С малых лет его любимой песней был «Серёга Санин», которого мальчик однажды исполнил дома под аккомпанемент самого автора. И теперь Игорь постоянно просил дядю Юру спеть эту песню…

С детьми походы стали оживлённее, хотя и до них было нескучно. Но прибавилось и риска. Ребёнок есть ребёнок, за ним даже в обычной обстановке нужен глаз да глаз, а уж в походе и подавно. Бдительный Визбор строго следил, чтобы у всех детей были спасательные жилеты.

Как-то командор по обыкновению плыл впереди своей флотилии, а в лодке у него сидели два «матроса» — две его дочери, Таня и Аня. Строгий, как бы недовольный командор отдавал приказы, слегка покрикивая на свой экипаж. Дисциплинированные подчинённые беспрекословно их выполняли — хотя вообще-то иной раз и роптали (тоже, конечно, полушутя) по поводу «нарушения прав человека» и «незаконности использования детского труда». Тем более что командор однажды позволил себе совсем уж некорректное обращение с плавсоставом — слегка «поддел за нерасторопность» веслом Татьяну по голове… Правда, было это всего один раз, больше он себе такого не позволял.