Вижу поле…

Но Стрельцов и к тридцати годам только подошел еще к утверждению новых образцов своей зрелой игры. Отучил даже самих маловеров от сопоставления с собою прежним. Он, кстати, и в сборную снова вошел на пороге тридцатилетия.

Тренер сборной Михаил Якушин принял его таким, какой он есть, не испугавшись ничуть, что форвардам новой формации нелегко будет к Стрельцову приспособиться, не испугавшись, что Стрельцов и здесь будет действовать в удобном себе игровом режиме.

Конечно, манера, обретенная Стрельцовым еще в ранней молодости, очень выручала его в зрелые годы.

Произвольность ритмов, в которых он вел игру, оставалась загадкой.

На телевидении при показе наиболее масштабных соревнований, как-то: Спартакиада или Олимпийские игры, существует понятие «прямое включение». Идет общая, размеренная панорама событий, произносится дикторский текст, умело монтируются фотографии, слова комментатора логично иллюстрируют видеозапись — и вдруг как окно распахнулось в самую жаркую, сиюминутную действительность. И сильное ощущение дано пережить теперь сполна.

Стрельцовские озарения на поле были прямыми включениями в футбол самой высокой пробы. И выключения затем — даже надолго — воспринимались как естественная пауза: после такого можно и передохнуть, перевести дыхание.

Прямые включения Стрельцова могли произойти в любую секунду. Для него как бы не существовало неудачных матчей — при самой невыразительной его игре, казавшейся сплошной паузой, зрителей до последнего мгновения игры не оставляла надежда, что включение Стрельцова сегодня обязательно произойдет. А за такое включение можно простить любой продолжительности ожидание.

И не было ни у кого вопроса: сколько сезонов осталось выступать Стрельцову?

Он жил в футболе, как бы согласуясь со своим собственным календарем.

И нам так хотелось поверить, что подобное возможно, реально.

…В Будапеште он сыграл, может быть, самую неудачную из своих игр за сборную. Телеэкран к тому же укрупнил его промахи, представил его в очень невыгодном свете.

Но все бы наверняка забылось, выставь его тренер на повторную игру в Москве.

Десятилетие спустя пришлось как-то в разговоре с Якушиным вспомнить, в частности, Стрельцова в связи с той неудачной игрой на поле соперника.

Михаил Иосифович, однако, не держал в памяти факта, что та игра была последней для Стрельцова за сборную.