Визионер: Бег за тенью

– Она такая милая. А если её хотят убить? Лучше знать заранее, чтобы суметь себя обезопасить.

– Такая новость уже сама по себе способна «убить» барышню. Или вызвать обморок, по крайней мере. Не все же такие… подготовленные, как ты.

– О, поверь мне, Полина не их тех, кто падает в обморок. Она способна за себя постоять. И всё-таки я хочу тебя попросить. Вы же присмотрите за ней, да? Чтобы ничего не случилось.

– Ну, конечно, присмотрим. Это наша работа. Соня, не переживай. С Полиной Нечаевой всё будет хорошо. Как и с княжной Тамарой. Если мы когда-нибудь дождёмся этой церемонии…

– Смотри, кажется, сейчас будет награждение! Давай подойдём поближе.

Музыка стихла. Гости собрались в центре и сосредоточились. Тучный и солидный церемониймейстер в белом фраке поднялся на сцену, прокашлялся и изрёк торжественным басом:

– Дамы и господа! От всей души благодарю оргкомитет за устроительство этого замечательного праздника, а вас за принятое приглашение. Рад приступить, так сказать, к кульминации бала и вручению цветочной короны для самой очаровательной барышни этого вечера. И, несмотря на то, что все девушки, безусловно, прелестны и хороши собой, оргкомитет выбрал одну, по их мнению, самую обворожительную и достойную называться цветочной царевной. И это… – распорядитель открыл золотой конверт, публика притихла. – Полина Нечаева!

Гости захлопали. Мужчины весьма бурно, дамы – крайне сдержанно. Кто-то с задних рядов даже залихватски засвистел, на него тут же зашикали. Рядом с ведущим возник мальчик с красной подушкой, на которой лежала корона с фиолетовыми сапфирами, ажурными цветами и листьями.

– Мадмуазель Полина! – призывал со сцены толстяк. – Прошу вас! Поднимайтесь сюда!

Толпа в зале растерянно оглядывалась по сторонам. Приметного красного платья нигде не наблюдалось. Зато на сцену взбежал лакей, зашептал что-то ведущему на ухо и передал клочок бумаги.

– Уважаемые гости! – после заминки продолжил церемониймейстер. – К большому сожалению, как мне сообщили, мадмуазель Полина и её отец уже покинули бал. Но барышня оставила записку, вероятно, с выражением извинений.

– Что там? – заинтересовалась публика.

Ведущий развернул бумагу:

– Мне в… – на этом месте он внезапно запнулся и пробежал взглядом остальные строчки, маленькие глазки толстяка к концу чтения заметно увеличились. – Я не… Я не уверен, что это публичное послание.

– Да читайте уже! – нетерпеливо раздалось из толпы. – Что за секретность?

– «Мне ваша корона даром не нужна, наденьте её на торт», – залпом зачитал ведущий записку и шумно выдохнул. – На торт… Почему на торт? – он растерянно обернулся к организаторам, которые выстроились как на параде.

Княжна Киприани, прикрываясь веером, с рыданиями выбежала из залы. На это почти никто не обратил внимания.

Среди гостей царило смятение. Организаторы, разомкнув парадный строй, перешёптывались между собой. Лица у них были сердитые. Наконец один из устроителей поднялся на сцену, небрежно отодвинув распорядителя:

– Прощу прощения, дамы и господа, за это неприятное происшествие. Произошло недоразумение. Цветочная корона вручается Тамаре Киприани! Мадмуазель Тамара! Прошу вас!

Поиски прелестной княжны также не увенчались успехом.

Через несколько минут невостребованную корону унесли за кулисы. Феерическая концовка вечера была скомкана окончательно. Гости – разгневанные, удивлённые, заинтригованные – потянулись к выходу, продолжая обсуждать произошедшее.

Софья поймала взгляд стоящего рядом сыщика. Вид у Мити был такой же озадаченный, как у Сони.

Глава 16. В которой случается спонтанное стихийное бедствие

– Хэллоу! – судя по голосу в телефонной трубке, Полина пребывала в прекрасном расположении духа. – Так в Америке говорят вместо «привет». Ну, что там? Кому вручили этот убогий символ тщеславия?

– Никому, – ответила Соня. – После твоей шутки Тамара тоже отказалась и сбежала. Гости до сих пор эпатированы. Но как ты догадалась заранее?

– Секрет. Зато душегубу выбирать будет не из кого, разве не так? Думаю, ваши снобы должны сказать мне «спасибо» за это.

– Это вряд ли, скандал вышел слишком знатный.

– Ну, и бог с ними. Как там ваше дело движется?

– Не знаю, – призналась Софья. – Мне мало сообщают, а если я сама хочу что-то сделать, то не дают. Вот, хотела пойти на курсы рисования, присмотреться там, а начальник Убойного отдела запрещает.

– Он разве твой начальник? – удивилась Полина.

– Нет.

– А на каком основании тогда распоряжается? Ох уж эти мужчины, им лишь бы власть показать.

– Возможно, он прав. Это рискованно.

– Кто не рискует – тот умирает со скуки. Где, говоришь, эти твои курсы и когда?

– Через неделю, в Московском училище живописи.

– Пойдём вместе. Не спорь! Пора взбодрить этих штукатуров.

* * *

– Митя, ты извини. Знаю, нельзя так про женщин, но это не барышня, а фатальное стихийное бедствие! – обычно спокойный и невозмутимый Горбунов волновался и нервно курсировал по кабинету. – Она как нарочно глумится!