Визит дамы в черном

— А больше он тебе ничего тогда не сказал? Вспомни, пожалуйста! — Федор Иванович остановился на ступенях лестницы и выжидательно смотрел Марте в лицо.

— Да его бормотание казалось таким невнятным, он же был пьян. Сейчас уже невозможно все это вспомнить. Пойдемте, папа, мы тут на лестнице мешаем…

— Конечно, пойдем. Ты, дочка, никому лучше не рассказывай, что общалась с покойным дворником. Это все чистая бессмыслица, а следователь узнает, так затаскает тебя по допросам. Чего хорошего, каждый день в Окружной суд ездить, сама видишь, радости тут мало.

На Литейном Марта и Федор Иванович расстались — дочь вернулась домой, а отец отправился на вокзал, чтобы уехать в Павловск.

Поднимаясь в свою квартиру, Марта заметила на мраморной ступеньке черную женскую перчатку и подняла ее. Перчатка была изящной, дорогой и издавала слабый запах духов.

— Клавдия Тихоновна, кто-то обронил в парадном, — Марта показала перчатку экономке.

— Не иначе как вдова с третьего этажа. Она такие носит. Я пошлю кухарку, пусть отнесет. — Клавдии Тихоновне не терпелось расспросить Марту, как все прошло у следователя, а чужая перчатка отвлекала от этого важного дела.

— Не нужно. Я сама отнесу.

Марта оставила сумочку на подзеркальнике в прихожей и поднялась по лестнице на третий этаж.

Дверь ей открыла горничная. Можно было отдать перчатку прислуге, но Марта попросила доложить о себе хозяйке. Ей давно хотелось познакомиться с таинственной дамой.

— Извольте, я доложу, но барыня обычно никого не принимают, — сказала горничная, удаляясь в глубь квартиры.

Однако, вернувшись через пару минут, она попросила Марту пройти в гостиную.

Сидевшая на диване молодая женщина в траурном платье поднялась навстречу гостье.

— Очень вам рада, мадемуазель Багрова. Мне самой давно следовало бы нанести вам визит, как хозяйке дома, где я поселилась, но, простите мою невежливость, я не нашла в себе сил. Я веду замкнутый образ жизни и отвыкла от людей. Спасибо, что вы сами ко мне зашли, это приятное знакомство. Меня зовут Вера Григорьевна Чеботарева. А вас можно называть Марфой Федоровной?

— Лучше Мартой. Просто Мартой, без отчества, мне так привычнее.

— Как вам будет угодно. Разрешите предложить вам чашечку чая? Или, может быть, кофе? Что вы предпочитаете?

Горничная принесла поднос с чашками и быстро накрыла стол. За чаем новая соседка разговорилась. Видимо, она все же тяготилась своим замкнутым образом жизни, и внимание собеседницы было ей приятно.

Марта смотрела на соседку и не могла понять, почему появление этой женщины на лестнице так напугало ее. Ничто в Вере Григорьевне, в ее манере поведения, голосе, движениях не напоминало ту роковую даму в трауре. Кроме черной одежды, у них не было ничего общего.

«Господи, какие же бредовые мысли крутились тогда в моей голове, — думала Марта. — Хорошо, что эта несчастная женщина не знает, в чем я ее заподозрила».

Дома Вера Григорьевна ходила без вуали, и Марта могла хорошо разглядеть ее лицо и глаза. Соседка была красива милой, неброской русской красотой, но она была так печальна, такая боль скрывалась в глубине ее серых глаз, что бледное лицо Веры Григорьевны казалось трагически величественным.

«Какая она милая и какая несчастная! — думала Марта. — Потеряла семью, мужа, детей… Любимый человек, любимые маленькие существа, рожденные ею, погибли в таких страшных муках, в огне… А она осталась жить с этой болью. Нисколько она не странная и не сумасшедшая. Просто горе все время сжимает ее сердце. Как стыдно, что я ее подозревала. Бедняжка, она достойна самого искреннего сострадания».

Глава 9

После случайного знакомства с Верой Григорьевной Марта стала бывать у новой соседки. Вскоре выяснилось, что Вера Григорьевна увлекается метафизикой, спиритизмом и различными непознанными явлениями.

— Смерть моих близких заставила меня искать контакта с иным миром, — рассказывала она. — Вам трудно понять это, Марта, но мне казалось, что муж и дети зовут меня, а я не могу им ответить. Пожалуйста, не смейтесь над этим, для меня нет ничего важнее — я нашла медиума, способного помочь мне установить связь с любимыми людьми, так рано от меня ушедшими. Есть одна женщина, она очень сильный медиум… Многие считают спиритов шарлатанами, но я им верю и уже имела возможность убедиться, что все это правда. На спиритических сеансах я получала от мужа и детей известия, и теперь я спокойна, я смирилась с разлукой потому, что знаю — они счастливы в иной жизни, полной благодати. Наш материальный земной мир слишком тесно переплетается с миром непознанного, и поверьте мне, Марта, контакты между двумя мирами возможны.

Вера Григорьевна рассказала много совершенно необыкновенных и необъяснимых историй из своей спиритической практики, а Марта, хотя и не собиралась этого делать, поведала о смерти бабушки и явлении «черной дамы», — как-то к слову пришлось. Соседка чрезвычайно заинтересовалась рассказом Марты.