Визит к императору

Комнаты, совсем недавно поражавшие роскошью, теперь выглядели на редкость мрачно. Люстры, накануне заливавшие все вокруг ярким светом, были потушены; их хрустальные подвески, разбрасывавшие золотые искорки, оказались тусклыми, грязными, с нависшей паутиной… Серенькое небо заглядывало в дом сквозь немытые окна. Рассохшиеся половицы скрипели под ногами, словно в фильме ужасов. Между распахнутыми настежь створками дверей по анфиладам особняка гуляли сквозняки, гоняя мусор и пыль.

Короче говоря, не самое приятное зрелище с утра пораньше… Валька невольно поежилась.

Княжна, всегда такая элегантная и подтянутая, бродила как тень, завернувшись в какое-то бесформенное темное тряпье. От величественной осанки и гордого выражения лица не осталось и следа. Она похудела, постарела и странным образом стала вдруг похожа на облезлую ворону.

– Что с вами, княжна? Вы больны? – При всем сложном отношении к хозяйке этого дома остаться равнодушной Валька не смогла.

– Я в печали, – прошелестела княжна. – У меня нет сил для борьбы с жестокой действительностью… Боюсь, в конце концов, действительность меня победит.

Лицо ее было мрачнее пасмурного неба, заглядывавшего в проем окна.

– Меня гложет мысль, что я погубила Маргариту. Я была слишком самоуверенной и недооценила угрозу… А ведь эта девочка – единственная наследница нашей родовой ветви! Я к ней так привязалась. В ней я увидела родное существо!

Валька решила прибегнуть к успокоительному средству, проверенному веками:

– Глотните коньячку, чтобы успокоить нервы.

Княжна посмотрела на нее с укором – как можно в такой драматический момент думать о подобных излишествах?

– Да я вообще не пью столь крепкие напитки.

– Тем более должно помочь. И давайте сразу договоримся: мы будем стойко воздерживаться от того, чтобы разыгрывать в лицах сцену из Достоевского.

Княжна посмотрела на валькирию таким скорбным взглядом, что невольно хотелось выразить ей соболезнование, но Валька упорно не желала тратить время и силы на утешение страдающей тетушки – надо было спасать Маргариту. Она лишь молча протянула княжне фляжку с коньяком.

– Ну что ж, я сделаю глоточек, – трагическим тоном объявила княжна. – Только ради того, чтобы справиться с беспросветной темнотой, царящей в моей истерзанной душе. Боюсь, что у меня остался один выход – обратиться за помощью к Левкотее…

Вальке показалось, что она ослышалась.

– К кому, к кому?

– К Левкотее, – повторила княжна и пояснила: – Левкотея, она же Геката, – покровительница призраков, волшебства и заклинаний, Белая богиня. Я знаю, как вызвать нашу Белую мать Левкотею… Правда, это очень опасно, последствия вмешательства Левкотеи бывают непредсказуемы. Если она что-то дает, то непременно что-то и забирает…

Терпение валькирии было на пределе.

– Бросьте, княжна! Что за чушь лезет вам в голову! Просить помощи у трехликой Гекаты! Да она же – самое мрачное и жуткое порождение царства Аида! Я тоже знаю, как вызвать Гекату: достаточно ночью на перекрестке трех дорог принести ей в жертву собаку… Но мне и в голову никогда не приходило осквернять свою душу такими дикими обрядами и губить несчастных Тузиков, чтобы пообщаться с этим исчадьем. И неправы те, кто именует ее Белой богиней. Геката – великая богиня, но властвует она над всем самым темным и мрачным в этом мире – к ней обращаются за помощью те, кто занимается черной магией, кто насылает на людей порчу и психозы, кто властвует над злобными призраками и вурдалаками.

– Вам-то откуда известна Геката, барышня? – Княжна от обиды вновь превратилась в заносчивую и высокомерную особу. – Вы вообще явились на свет в иную эпоху, в иных землях и, как я понимаю, не имели чести знать Гекату лично!

– Зато у нас много общих знакомых! – парировала Валька. – Среди моих близких друзей есть выходцы из античного мира. Нимфа лимнада, к примеру, рассказывала об этой Гекате такое…

– Конечно, слушать сплетни и досужие вымыслы – единственное, на что в наше время способны чародеи. Кто такая нимфа лимнада и как она смеет судить саму Белую богиню!

Валька, которая в другое время и сама имела привычку дразнить лимнаду кикиморой болотной, возмутилась и вступила с княжной в ожесточенную перепалку. Но княжна стояла на своем:

– Да, Геката помогает в чарах и колдовстве. Но она же помогает и против чар и колдовства, даже самых сильных. А я уверена, что исчезновение нашей девочки – результат воздействия на нее чьих-то злокозненных чар.

Несмотря на все уговоры, Валька была категорически против обращения к Гекате. В качестве последнего аргумента она напомнила:

– Все, кто имел дело с Гекатой, много страдали! Вспомните судьбу несчастной Медеи, дочери царя Колхиды! А ведь она была служительницей Гекаты, преданным ей человеком и не без оснований рассчитывала на ее помощь! Геката и вправду помогла ей завоевать сердце Ясона, но вскоре разбила их любовь…

– Медея! Не говорите мне об этой ужасной женщине! Особа, убившая собственных детей только для того, чтобы отомстить их отцу, не заслуживает, чтобы о ней помнили веками.