Визит к Прометею

— Ты что, видел этих титанов? Откуда ты знаешь, как выглядели они?

— Титанов я не видел, но я жил в доме, построенном ими. Жилище дает полное представление о своем хозяине.

— А я этого не заметил! — не сдавался Фавен. — Они могли строить разные дома, и до сих пор нам просто не попались такие.

— Кончайте спорить! — вмешался Танаев. — У нас мало времени, нужно успеть подняться как можно выше, пока не появились кары.

— Откуда ты знаешь, на какую высоту надо подняться, чтобы они нас не достали, и что мы будем делать, если далеко вверху лестница окажется разрушенной? — Бартон, как всегда, не упускал ни малейшего повода поспорить.

— Я не знаю. У тебя есть лучшее предложение? — Бартон молчал. — Тогда пошли. Здесь нет другого укрытия, эта башня — наш единственный шанс уцелеть в ночи вашего прелестного города.

Лестница, вытесанная из какого-то каменного материала, казалась достаточно прочной, по крайней мере в своей нижней части. Они начали взбираться по ней цепочкой, один за другим, стараясь не отставать от идущего впереди Танаева. Хотя заблудиться на узкой лестнице казалось невозможным, каждый по-прежнему предпочитал видеть перед собой спину впереди идущего товарища.

Они поднялись метров на двести, не встретив ни одного перекрытия и ни одной площадки, на которой можно было бы перевести дух во время этого сумасшедшего подъема. Лестница змеей извивалась вдоль круглых стен башни, заставляя путников взбираться все выше и выше. Если стены кое-где были изгрызены временем и не избежали обвалов, зияющих огромными дырами у них на пути, то монолитная лестница, казалось, была неподвластна влиянию тысячелетий, и даже отсутствие части стены не могло остановить ее бесконечное стремление к зениту.

— Я слышала про такие башни, — донесся из темноты голос Карин. — Их называют башнями птицы Амок.

— И что же собой представляют эти птицы?

— Их никто не видел. Наверно, они вымерли тысячи лет назад.

— Тогда откуда взялось это название?

— Из древних книг. В те годы, когда я училась предсказывать будущее, мне приходилось читать такие книги. Там говорилось, что эти птицы бессмертны и обладают волшебной силой.

— Разумеется, злой и смертельно опасной, — иронично вставил Танаев.

— В проклятом городе все смертельно опасно! — подтвердила Карин.

— Может, кто-нибудь зажжет наконец факел! — взмолился Бартон.

— Нельзя. Свет привлечет к нам кар или кого-нибудь похуже. Осталось уже не так много, я вижу, как редеет завеса испарений. Возможно, метров через сто они исчезнут вовсе. Тогда станет светло без всяких факелов.

— Откуда ты знаешь? Можно подумать, ты уже взбирался на подобные башни! — не унимался Бартон.

— На башни я не взбирался, но над городом летал!

— Да неужели? И где же ты спрятал свои крылья?

— Я замечаю в своем отряде несколько непочтительное отношение к командиру и не могу этого допустить. Вы должны полностью доверять тому, за кем отправились в ад.

— А мне казалось, что мы стараемся из него выбраться!

— Ну, проклятый город больше похож на чистилище. Мне почему-то кажется, что ад поджидает нас впереди.

После этой его реплики все надолго замолчали, и Танаеву представилась возможность осмотреться. Однако он так ничего и не увидел. Туман внизу был совершенно непроницаем, даже для его уникального зрения. Надежда, которую он лелеял весь этот долгий и нелегкий путь, потерпела полное фиаско.

Определить с высоты этой башни дорогу к храму или хотя бы направление на него оказалось совершенно невозможно.

ГЛАВА 25

После той короткой остановки они еще с полчаса молча продолжали подъем. Танаев не хотел делиться своим мрачным открытием с друзьями и окончательно лишить их надежды.

Если ему не удастся найти дорогу, их ждет неизбежная гибель. Они отрезали себе все пути отступления, и теперь им некуда возвращаться. Оставалось только идти вперед, но и туда не вела ни одна тропа...

Блуждать в темноте, в лабиринте проклятого города, до тех пор, пока крылатые кары или какие-нибудь другие монстры не покончат с ними... Это все, что им оставалось.

Они продолжали подъем, надеясь хотя бы подняться выше полета кар, и неизвестно, почему Танаев решил задать Бартону вопрос, который давно вертелся у него на языке, да вот до сих пор как-то не представлялось случая спросить, может быть, о самом важном.

— Скажи, Бартон, у тебя есть друзья в этом мире? Я имею в виду настоящих друзей, а не случайных людей, с которыми тебя связала совместная жизнь в общине шатунов.

Какое-то время старый мастер молчал, и когда Танаев уже подумал, что не дождется ответа, и почему-то даже обрадовался этому, Бартон заговорил: