Визит мертвеца

— Чистый, пожалуйста. И стакан воды со льдом. И побольше коньяка, пока я окончательно не разнервничалась и не убежала отсюда, не сказав того, что собиралась.

— Я думаю, мы этого не допустим, — любезно ответил Шейн, протягивая ей почти полный стакан. — Воду я сейчас принесу.

Выйдя на кухню, он бросил лед в два высоких бокала и пустил холодную воду, когда у него за спиной послышался шорох. Он обернулся. В дверях стояла Шейла, пристально глядя на него. В руке у нее был наполовину пустой стакан, щеки горели, зеленые глаза блестели.

— Вы и вправду такой, как о вас рассказывают? — тихо, почти шепотом спросила она.

Шейн остановился перед ней с бокалами в руках. Она не двинулась с места.

— Не знаю, Шейла.

Она заглянула ему в глаза, приподняв подбородок и приоткрыв губы.

— Почему бы вам не поцеловать меня? Ведь вы же знаете, что я этого хочу. Обнимите меня покрепче и скажите, что я прекрасна и что вы обещаете сделать то, о чем я вас попрошу. Разве вы не поняли, почему для нашей встречи я выбрала полночь? И пришла сюда, зная, что мы будем одни?

Она шагнула к Шейну, и он заметил, как на ее шее пульсирует жилка.

— Я этого не знал, но мне приятно это слышать. — Шейн поставил бокалы на стол и обнял ее. Она уткнулась лицом ему в грудь и заплакала. Стакан с коньяком выпал у нее из руки и покатился по полу.

Она что-то пробормотала сквозь слезы, но слова разобрать было трудно. Он прижал ее к себе, гладя ее густые золотистые волосы. Потом вздохнул, поднял ее и отнес в гостиную на диван. Она свернулась в комок, закрыв лицо ладонями и сдавленно всхлипывая.

Шейн сходил на кухню за водой, поднял ее стакан, принес все это в гостиную и снова налил ей и себе.

Немного погодя Шейла Мартин выпрямилась, вытирая глаза платком. Шейн поставил на журнальный столик коньяк и бокал с водой.

— Дорогая моя, не стоит так расстраиваться. Успокойтесь. И соберитесь, раз уж вы имеете намерение соблазнить меня.

Она слабо улыбнулась и шмыгнула носом.

— Я слишком долго держала в себе все это, — хрипло прошептала она. — И никому не могла ничего рассказать. Это был сущий ад. И вот сегодня вечером я получила ее письмо… Вы ведь еще не знакомы с Вандой Уэзерби?

— Нет. — Шейн сел в кресло напротив дивана и вытянул ноги.

— Если бы вы знали, что это за человек, вы бы не поверили в то, что я собираюсь рассказать. Ни единому моему слову! — сердито воскликнула она. — Это порочное, развратное и злобное создание! Но вы, конечно, этого в ней не разглядите. Пока что ни один мужчина не смог. Она будет вам лгать, и вы ей поверите, даже если я расскажу вам всю правду. Господи, как я жалею, что не убила ее! — выкрикнула Шейла, побледнев. — Мне надо было сделать это сразу же, как только она начала мне угрожать… Потому-то она и решила, что это я пыталась убить ее.

— Честно говоря, пока что я ничего не понял, — спокойно сказал Шейн. — Почему бы вам не рассказать все по порядку?

— Наверное, вы правы. Но сначала прочтите это письмо. Все равно завтра утром вы получите точно такое же, так что можете прочитать его уже сейчас.

Она открыла сумочку и вытащила оттуда квадратный белый конверт, по форме и по размеру очень похожий на тот, что ему показывал Ральф Флэннаган. Она протянула его Шейну со словами:

— Сегодня вечером его принес посыльный. Прочтите, и вы поймете, почему я так расстроена.

Шейн развернул письмо, уже догадываясь о его содержании. Если его предположение правильно, то, за исключением имени и адреса, это будет точная копия письма, полученного Флэннаганом. Так оно и оказалось.

Он прищурился, делая вид, что внимательно читает, одновременно пытаясь мысленно «прокрутить» несколько версий. А не получил ли Джек Гарли точно такое же письмо, тоже через посыльного, но со своим именем на конверте? Это объяснило бы многое. Если никто из этих троих не знал о других письмах…

Засовывая письмо обратно в конверт, он посмотрел Шейле в глаза и спокойно сказал:

— Если вы не причиняли ей никакого вреда и не собирались этого делать, то почему вы так испугались?

— Как почему? Когда вы его получите, то, естественно, захотите встретиться с Вандой, и она… гм… не знаю, что она вам тогда про меня наговорит. Возможно, скажет правду, хотя лично я в этом сомневаюсь. Если ей удастся придумать что-нибудь совсем отвратительное, то она вам и это расскажет. А потом вы начнете это проверять, все выплывет наружу, и Генри наверняка все узнает. Теперь вы понимаете, почему я жалею, что не убила ее, — с вызовом заявила она.

— Выпейте еще и расскажите, почему Ванда Уэзерби подозревает, что вы покушались на ее жизнь?

— Она не просто подозревает, она знает, что я могу. Я хочу рассказать вам всю правду, мистер Шейн, даже если умру со стыда. Тогда вы, может быть, захотите помочь не ей, а мне, чтобы она окончательно не разрушила мою жизнь.

— От стыда еще никто не умирал. А как, собственно, она может разрушить вашу жизнь?