Визит родственников

Сквозь раскрытое окно в Овальный кабинет врывался тихий шелест весеннего ветра, заплутавшего среди молодой листвы густого сады, прикрывавшего резиденцию от нескромных взглядов публики. Вместе с ним в помещение проникала и весенняя сырость, которую президент США в силу преклонного — за семьдесят возраста, не терпел. Компромиссом между желанием дышать свежим воздухом и боязнью простудится, были рдеющие в камине на противоположной стороне кабинета угли. Овальный кабинет президент США не любил. В нем было все слишком: слишком огромен и помпезен, слишком холоден и неуютен. К тому же за ним тянулись длинным шлейфом пикантные сплетни вроде шокирующе знаменитого скандала Клинтон — Левински. Хотя с тех пор прошло почти сорок лет, но во всем мире Овальный кабинет плотно ассоциировался с сексуальным скандалом и враньем на самом высоком уровне. Однако кабинет был одним из самых защищенных помещений в Белом доме, где он мог уединиться для приема представителя истинных хозяев Америки, для которых он был лишь марионеткой в ловких и умелых руках. Давно прошли времена президента Трампа, осмелившегося использовать противоречия в рядах истеблишмента (имущие, правящие круги, политическая элита). Выводы были сделаны и пробиться на мало-мальски важную должность без предварительно надетого крепкого поводка, было невозможно.

Президент сделал над собой усилие и бросил взгляд на собеседника, развалившегося за креслом по другую сторону помпезного резного стола, сделавшему бы честь знаменитому аукциону Sotheby. Сорокалетний, поджарый, жилистый адвокат по имени Стив Мартин с вечной «американской» улыбкой на блеклых, словно подмороженных губах, улыбался и сейчас. Только одно портило впечатление — жесткий взгляд профессионального убийцы. Впрочем, он и был им, имя он сделал себе на доведении компаний до банкротства и «отжатии» собственности, нередко заканчивающееся самоубийством или загадочными смертями прежних владельцев. Но пика собственной карьеры он достиг, став доверенным лицом клуба «Богемской рощи».

Президент тихонько вздохнул и, сделав усилие, вновь сосредоточился на том, что излагал ему самоуверенным голосом адвокат, в этот раз выступавший голосом большинства, если не всех неформальных объединений истинных владык Америки.

— Мистер президент, мы уважаем ваш опыт, — посетитель наклонил голову в легком поклоне, он говорил сухо, четко и только если вслушиваться в полутона, то чувствовался оттенок превосходства, — но моя обязанность передать вам настоятельный совет моих нанимателей. Действовать жестко, Россия уважает только силу. Америка должна предъявить ультиматум и сделать так, чтобы они не сомневались в нашей решимости. Или соглашаются разделить с нами моржу от сделки с пришельцами или мы их уничтожим. Их президент человек рациональный и если он увидит, если станет ясно, что потери для него, для России, от нерационального поведения будут выше, чем выгоды, то, конечно, из рациональных причин он уступит.

Посланец закончил, воцарилась тишина. Предложение или скорее приказ были высказаны. Теперь наступила очередь хозяина кабинета высказать позицию. Между слугами хозяев Америки существовал негласный этикет, повелевавший делать вид, что главный в Америке — президент и без веских оснований его не нарушали. Было обидно, очень обидно. Обычно хозяева жизни доводили свои «просьбы» завуалированно, а не тоном приказа, значит у посланника были основания так себя вести, а то и прямой приказ. Президент был слишком опытен, слишком долго «варился» в политике, чтобы показать чувства, лишь в глубине глаз что-то мелькнуло. Адвокат это заметил и скупо улыбнулся.

— А что с вашим прежним планом? — президент наткнулся на вопросительный взгляд посетителя и продолжил, нервно поглаживая короткие и такие немодные в 21 веке бакенбарды, — я об операции в Корее и на Тайване?

— Это сейчас не актуально. По анонсам русских пришельцы могут завалить мир гораздо более качественной электроникой чем наша.