Визит (СИ)

— Амон, друг мой. Вот, кого я рад видеть! — с чувством пожав руку, Тит приглашающим жестом обвел помещение. — Заходи тут все свои.

Проведя Амона к пустующему столу, Тит рухнул на искорёженный стул, который ещё сильнее изменил свою форму под тяжестью громилы. Указал на соседний, мало чем отличающийся от своего собрата. Амон не заставил себя просить дважды и второй стул, заскрипев, покосился. Подняв руку, щелкнул пальцами, подзывая бармена. Небрежно кинув пачку денег, Амон коротко и ясно выразился:

— Покрепче и побольше.

Тит привстал, возмущаясь.

— Я тебя должен угощать, а не ты меня! Я - твой должник!

— Об этом попозже, — отмахнулся Амон.

Заказ был моментально доставлен, и сравнительно чистые рюмки наполнились,  прозрачным как роса, напитком.

Они выпили.

Затем налили ещё, и снова выпили.

Амон внимательно следил, чтобы рюмка Тита не пустовала. Не потребовалось много времени, чтобы убедиться действительно ли напиток соответствует крепости, которую заказывали.

Глаза Тита осоловели, движения стали неуклюжими, да и речь претерпела некоторые изменения.

На Амона спиртное никакого действия не произвело. Он так же чётко и ясно мыслил, и по мере опьянения Тита, его глаза неотрывно наблюдали за действием алкоголя.

— Ты мой друг,  — в который раз заявил Тит Амону эту новость, и тут же добавил: — Для таких как ты, ничего не жалко! Бери что хочешь! Хочешь мотоцикл? Бери! Хочешь мой дом? Пожалуйста! — швырнув рюмку в бармена, Тит заорал: — Еще выпивки! Я умираю от жажды!

Амон, стрельнув ясным взором на сидевшего напротив человека, опустив глаза, словно пытаясь что-то в них скрыть, спросил безразличным тоном:

— Неужели всё отдашь?

— Все! Клянусь Девой Марией! — стукнув себя кулаком в грудь, заявил Тит.

Ещё спокойней и ещё безразличней, Амон уточнил:

— И даже душу? — пронзил мимолетным взглядом и снова потупил глаза.

— Да забирай хоть сейчас! — махнул рукой Тит, потянувшись за рюмкой.

— Если повторишь за мной слова, то можешь считать, что мы с тобой в расчете. Идёт?

Внимательный и оценивающий взгляд, и снова смотрит на стол. Тит, опрокинув рюмку в рот, вытерся рукавом и кивнул.

— Говори!

Амон медленно заговорил, с улыбкой, как бы показывая, что это не серьёзно. Узорная поверхность стола, казалось, приковала его взгляд. Посмеиваясь, Тит повторял слова за ним, почти не вдумываясь в смысл сказанного. Не поднимая головы, дьявол закончил текст. Тит словно в забытьи произнес последнюю фразу:

— Отдаю навсегда, и да сбудется моя воля, — засмеявшись, спросил: — И это всё?

— Всё, — кратко ответил дьявол, изучая поверхность стола.

— Что, ещё могу для тебя сделать? — с готовностью спросил Тит, — Не забывай, я - твой должник.

— Уже  нет, — сказал дьявол, поднимая голову и обращая лицо, к Титу. — Ты рассчитался со мной сполна.

Глаза дьявола горели адским огнем, вся его доброжелательность и дружелюбие куда-то испарились. Его лицо стало жёстким и суровым, но страшнее всего были его глаза, излучая свет, казалось, проникали внутрь и заставили главаря содрогнуться от ужаса.

Мгновенно отрезвев, Тит вскочил из-за стола, опрокинув стул.

— Ты… Ты… — дрожащим голосом пробормотал Тит, указывая пальцем на своего собеседника. Но так и не смог закончить фразу.

Не сводя горящего взгляда, Амон медленно встал.

Байкеры услышавшие звук упавшего стула, обернулись.

Вскочили с мест и замерли не в силах осмыслить, что происходит на их глазах.

— Да. Я - дьявол, — закончил фразу Тита, Амон. Усмехаясь, добавил: — Должно быть, страшно иметь в друзьях дьявола, так и норовит воспользоваться дружбой? Но я и не набивался в друзья, и с самого начала использовал. И теперь ты мой!

Тит затравлено оглянулся вокруг.

В баре стало тихо.

Кто-то выключил музыку, а может она сама отключилась под воздействием магических сил.

Дьявол молчал, не сводя зловещего взгляда с побелевшего лица главаря. Молчали байкеры, не зная что предпринять

Тит нашёл решение. В зверином крике, в котором скорее звучало отчаяние и ужас чем боевой рык, ринулся к приоткрытым дверям, в надежде скрыться и затеряться в ночи.

На секунду, глаза Амона ярко вспыхнув, опять обрели прежнее мягкое сияние.

— Ты мой! — воскликнул дьявол, протягивая раскрытую ладонь к двери.

Повинуясь его воле, с громким стуком она захлопнулась, отрезая от внешнего мира. Звук пронёсся по бару, заставив вздрогнуть присутствующих, ибо, это был звук, который ни один человек, никогда в жизни не пожелает услышать.

Звук закрывающейся крышки гроба.

Звук удара молотка по гвоздю входящего в дерево.

Звук конца.

Тит в порыве безумия кинулся на дверь, но она даже не дрогнула от удара двухметровой туши. Ручка не желала поворачиваться, казалось, дверь замуровали, настолько неприступной она была.

— Мой, — повторил дьявол, приближаясь к вжавшемуся в стену Титу.

— Эй! Ребята! Какого чёрта он тут хозяйничает! Покажем ему, что нарвался не на простаков! — выкрикнул чей-то голос.