Визит (СИ)

 Пожав плечами, Светлана направилась к дверям здания. Зайдя внутрь, осмотрелась. Цветные витражи создавали небольшой полумрак. Впереди было что-то похожее на кафедру, там стоял человек одетый во все чёрное, лишь на воротнике белел квадрат. Он держал в руках книгу, и что-то из неё зачитывал. Всё помещение занимали длинные скамьи, по центру зала оставляя  проход. На скамьях сидели люди, и Светлана не сказала бы, что их было мало. Одни читали молитвенники, другие, закрыв глаза, были погружены в оцепенение, возможно, молились. Вдоль внутренней стены располагались помещения, занавешенные чёрной материей. «Исповедальни» решила Светлана. Девочка подошла к скамьям, что были ближе к выходу и села послушать священника. Одета она была, конечно, не для посещения церкви и некоторые, сидящие рядом, недовольно косились на неё. Но вскоре они погрузились в молитвы и оставили девочку в покое. Служба продолжалась, мягкий, бархатный голос священника действовал успокаивающе на прихожан, Светлану же, не понимавшую ни слова он прямо-таки усыплял.

Тихонько подходили ещё люди и рассаживались на свободные места. Тут девочка сбросила оцепенение. Человек, пришедший следом, всё это время не сводил с неё глаз, и было что-то неприятное в этом пристальном изучении. Девочка тоже стала разглядывать с такой же бесцеремонностью, отметив про себя, что человек одет как-то странно. В его облике было что-то монашеское. Ряса, подпоясанная простой скрученной верёвкой, массивный крест на груди.

Когда он заметил, что тоже стал объектом пристального изучения, то сделал попытку с ней заговорить. Угрожающе звучал его голос. Схватился за крест, что висел у него на груди, другой рукой принялся чертить в воздухе символы, периодически осеняя крестом. Выглядел он одержимым. Испуг светился в его глазах. И ещё, он смотрел на татуировку, о которой девочка уже забыла.

Видя, что его пассы и слова никакой реакции не произвели, испугался ещё больше. Вскочив со скамьи не отнимая рук от креста, он стал кричать, привлекая внимание прихожан.

Светлана тоже вскочила, не понимая, что тут происходит и что монаху от неё надо. По мере того как всё больше глаз устремлялось к татуировке, и ужас зажигался в них, Светлана догадалась, в чём дело. Потихоньку стала продвигаться к выходу, медленно пятясь, боясь повернуться спиной к толпе. Прихожане молчали, похоже, страх вызвал оцепенение. Бойкий монах не переставал тараторить, размахивать руками, возможно, он убеждал или призывал к чему-то. Судя по угрожающим лицам людей его слова, возымели действие.

Светлана отбрасывала мысль, боясь представить, что толпа набросится на неё в слепом страхе. Выскочив за дверь, направилась к Дорну и Амону.

За спиной дверь распахнулась, и прихожане, молча, заполнили лестничную площадку. Никто не двигался дальше. Они просто стояли и смотрели на стоявшую внизу троицу, и ужас отражался в их глазах. Позади толпы, в дверях, возникло движение, это монах пробирался через неё, что-то выкрикивая. В его руках был большой деревянный крест, возможно, он взял его с алтаря. Выставив крест, он медленно двинулся вперёд, делая паузу в каждом шаге. Толпа за спиной монаха пришла в движение, но ближе двух шагов приблизиться никто не решился.

Дорн стоял, не шевелясь, и искры вспыхивали в его глазах, Амон, положив руку на кинжал, другой удерживал Светлану порывающуюся броситься наутёк.

Дорн низким голосом, заставившим толпу замереть, произнёс, обращаясь, по-видимому, к своим спутникам:

— Посмотрите на этих несчастных. И как они верят в силу креста! Но моё время ещё не пришло. Этот наглец на священной земле, но ещё пять шагов… и крест станет бесполезен. Ну, подходи же ближе. — Дорн расхохотался. От смеха зазвенели стёкла в домах. Где-то завыла собака.

Толпа замерла, осеняя себя крестами. Кто-то уже тащил икону, держа её высоко над головой. Священник в дверях, в молитве, воздевал руки к небесам, но... они были глухи к его мольбам.

Монах ещё сделал шаг к Дорну. В мёртвой тишине Дорн поднял руку с раскрытой ладонью. В его глазах сиял дьявольский огонь, они прямо таки горели на тёмном лице, как будто выжженном вечным загаром. Дорн, что-то сказал на местном наречии. Монах вздрогнул. Через несколько секунд с видимым усилием попытался приблизиться. И эта попытка стоила ему жизни. В раскрытой ладони Дорна разгорелось пламя. Он метнул огонь в монаха. Коснувшись человека, пламя разрослось, охватив гудящим коконом, жарким костром. Дикие крики раздались у церкви, проносясь над домами, уносясь вдаль.

 Толпа в ужасе отшатнулась к дверям, стараясь укрыться в церкви. К крикам, полных страдания, присоединился смех Дорна, его звук стелился по земле, и было невыносимо слушать это.

Побледневшая Светлана сделала новую попытку бежать, но Амон был начеку, он крепко держал за плечо, но глаз от потрясённой толпы не отводил, ожидая нового вызова могуществу хозяина.