Визит (СИ)

- Он советовал мне, под каким углом бить кием, с какой силой. Что-то о траектории движения заикался. Но ему так и не удалось продемонстрировать свое искусство.

Юм в возмущении вскочил с коврика.

- Да! Я к тебе как к другу! Как к другу, все душой! А - ты.

Он опять плюхнулся на коврик, отвернулся к огню в камине.

- Не дал ему шарик погонять, - закончил реплику кота Барон, - Юм, ты ещё отыграешься

-Да! И - я буду нем, как рыба! - сообщил огню Юм.

Присутствующие заулыбались, последняя фраза кота, никак не соответствовала его натуре. Прошло немного времени, и кот оттаял. Снова засуетился возле стола, наконец-то успокоившись на коленях у Светланы.

- Погладь меня, - мурлыкнул Юм и в ожидании руки прижал уши, зажмурил глаза. Рука опустилась, с силой прижимая, прошлась против шерсти. Вопль, возмущения застрял в глотке кота, он только в ярости повел глазами и столкнулся с ухмыляющейся рожей Амона. Это он так бесцеремонно оборвал негу кота. Может Юм, и вспомнил бы приготовленные для Амона слова, но внезапно поднявшийся с кресла Дорн прервал его.

- Пора, - сказал Дорн и все встали в ожидании.

Положив руку на плечо девушки. Дорн повел её к выходу. Следом потянулись остальные. Соседний зал был огромным, его можно было бы назвать Тронным. Тем более что там действительно присутствовал трон. Это было черное кресло с высокой спинкой, расходящейся на две части, и, когда Дорн опустился в него, предварительно поднявшись на две ступеньки, то стало казаться, что за спиной Дорна находятся черные крылья. Спинка кресла создавала впечатление полураскрытых крыльев.

Свита разместилась позади трона. Юм занял ступеньку у подножия трона.

Дорн предложил девушке низкий табурет справа от кресла, не возражая, она села. Тяжелая, горячая ладонь Дорна так и осталась лежать на её плече. Рядом присоседился Барон, а слева от Дорна замер Амон, неподалеку от него стояли Валентин и Катерина.

Весь зал был погружен в полумрак, и только несколько свечей пытались осветить огромное пространство зала.

Где-то вдалеке прозвучал звон колокола. С каждым ударом звук медленно приближался.

Светлана с удивлением подумала, откуда же может идти этот звук, если в округе, как она заметила, колоколов не было. Но звук приближался, последний, двенадцатый удар, заставил задребезжать стёкла в окнах и затрепетать пламя свечей. На секунду Светлана даже была оглушена, казалось, в зале с силой ударили по колоколу громадных размеров, и его басовитый гул завибрировал в помещении.

С последним ударом все преобразилось. Вместо Юма на ступеньке сидел худенький подросток, Амон сверкал доспехами. Барон в своем фиолетовом облачении был похож на рыцаря, Дорн, одетый во все черное опирался левой рукой об эфес рапиры, используя ее как трость. Лишь Катерина и ее друг остались такими, какими были всегда.

Несколько секунд стояла тишина, затем все окна распахнулись, как будто приглашая кого-то в гости. Послышался нарастающий шум, при приближении он разделился на веселые выкрики, женский смех, свист, улюлюканье и ещё множество других звуков, которые, обычно, выражают восторг, радость и веселье, все возгласы и крики как многотонный водопад обрушились в зал. Все это сопровождалось мелькающими в свете свечей, женскими фигурами.

Нескончаемым потоком они врывались в окна, заполняя помещение. Падали на колени, опустив голову, замолчав, в благоговении замирали. Их длинные волосы стелились по паркету золотыми, серебряными, медными и черными локонами. И каждая была со своим «транспортным средством».

Девушка с удивлением рассматривала предметы домашней утвари. Здесь были швабры, метлы, скалки с длинными ручками даже присутствовал пылесос. Отвергая все законы физики, они стояли под таким углом к полу, что невозможно было понять, как вообще удерживается равновесие, и они не падают, подчиняясь земному притяжению,

Поток проникающих в зал тел оскудел. Вот уже последняя женщина влетела в окно.

Ставни закрылись.

Звенящая тишина окутала помещение.

Тысячи сверкающих глаз, выжидающе смотрели на восседающего, на троне Дорна. Тысячи грудей вздымались и опадали, судорожно прокачивая воздух через лёгкие, слегка задохнувшиеся от безумных гонок по небу. Тысячи рук сложились в приветственном жесте и тысяча деревянных ручек от веников частоколом стояли над спинами преклоненных женщин.