Визитатор

Накануне визитации ризничий советуется с братом Жильбером, мнение которого высоко ценит, по поводу кражи кадильницы и подсвечника, при этом рассказывает только что подслушанную им «историйку» пономаря.

Камерарий ошеломлён, он понимает, что человек, разрушивший его жизнь, оказывается, уже несколько лет живёт с ним под одной крышей и ест с ним за одним столом. Под действием душевного волнения он выдаёт себя, заверяя, что ему-де точно известно, что пономарь не из Тура. Но, откуда такая уверенность у камерария, который при поступлении в аббатство назвал совсем другое место рождения, он ведь по его словам никогда не бывал в Туре?

Далее можем только представить, что творилось в его душе! Жажда мести, давно похороненная в сердце, воскресла с новой силой и требовала решительных действий. Несколько дней камерарий размышляет над тем, как отомстить пономарю и при этом самому остаться вне подозрений, пока в его уме не созрел план, простой и надёжный, и подсказал его, как это ни странно, сам брат Жан, попросивший новую верёвку для колокола. Верёвка была ему выдана, но брату Жану она так и не понадобилась, ибо прежде чем он успел заменить старую, его постигла расплата.

Брат Жильбер продумал всё до мелочей, даже визитация не стала помехой, наоборот, она давала ему шанс быть избранным новым аббатом.

Брат Юбер, как известно, находится в прямом подчинении у камерария, поэтому последний отлично знал, где хранятся бритвенные приборы, но как взять бритву и при этом избежать неминуемых расспросов брата Юбера? Только нейтрализовав его на некоторое время. И опять всё складывается удачно для камерария.

Случайно узнав, что прислуживающий в рефектарии монах простудился, он пользуется этим и вызывается его заменить. Согласитесь, большое смирение со стороны камерария, он ведь не рядовой монах. Подавая на стол, он незаметно подливает в тарелку брата Юбера средство от запора, которым так гордится санитарный брат.

Когда я осматривал лазарет, брат Жиль на мой вопрос, запирается ли комната, в которой хранятся уже готовые настои, ответил, что нет. Если вы там бывали, то могли заметить, что на каждой склянке есть надпись, от какого именно недуга помогает тот или иной настой. Как видите, святые отцы, нет ничего проще: вы приходите к брату Жилю под каким-нибудь пустяковым предлогом, он ведёт вас в свою лекарскую лабораторию и вы, пользуясь подходящим моментом, потихоньку прячете в складках рясы нужную вам микстуру.

Викарий повернулся в сторону, где сидел санитарный брат, и спросил:

— Вспомните, брат Жиль, приходил ли камерарий к вам накануне рокового дня? И подтверждаете ли вы пропажу склянки с микстурой?

Брат Жиль поднялся со своего места, расправил могучие плечи и очень важно заявил:

— Истинно так и было, как говорит господин викарий. Камерарий пришёл перед самым обедом и попросил у меня чего-нибудь от болей в желудке. Но я не мог и подумать, что он в это же время стянул моё средство от запора. Я, честно говоря, на брата Юбера потом погрешил, решил, что он прихватил его по ошибке.

— Как это по ошибке? — не понял епископ.

Викарий подал ему предостерегающий знак, но было уже поздно — санитарного брата понесло.

— Видите ли, Ваше Преосвященство, брат Юбер прибежал той ночью, ну когда пономарь наш с колокольни свалился, то есть он свалился утром, а брат Юбер прибежал ко мне до этого, и попросил настой от поноса. Я дал ему сколько положено, однако ему показалось мало, тогда он выхватил склянку у меня из рук и почти опустошил её до дна. Ясное дело, что на следующий день его так закрепило, что брат Юбер прибежал теперь за слабительным.

В зале капитулов послышался приглушённый смех.

— Ну, мне кажется, не стоит продолжать, всё и так ясно, — сказал епископ, поняв свою ошибку.

Но он не знал санитарного брата!

— Ну я тебя проучу, подумал я тогда, — взахлёб продолжал брат Жиль, не обращая внимание на замечание Его Преосвященства. — Хотел я дать ему слабительного вдвойне, чтоб опять из отхожего места не вылезал, но нужной склянки-то и не обнаружилось. Вот я и решил, что может это брат Юбер прошлой ночью взял их обе, а теперь обелиться хочет. Сейчас-то я вижу, что ошибался.

— Да-а-а, — протянул епископ, выразительно посмотрев на викария.

— А средство моё верное, Ваше Преосвященство, — продолжал санитарный брат. — Вот спросите хоть у господина викария я и его скляночкой снабдил.

Епископ повернулся в сторону Матье де Неля и вопросительно поднял брови.

— Это так, монсеньор, — ответил викарий, с трудом сохраняя серьёзность. — Правда, за лечебный эффект не поручусь — не было случая проверить.

Стены зала капитулов вздрогнули от дружного хохота монахов. Его Преосвященство бросил укоризненный взгляд на викария и вернул собрание в нужное русло.

— Полагаю, — стукнул он посохом об пол, призывая братию к тишине, — факт намеренного расстройства пищеварения у брата Юбера можно считать доказанным. Продолжайте по сути, господин викарий.

Матье де Нель откашлялся.