Вход не с той стороны

Начинало светать. За руль сел я и направился к намеченному месту. Днем машину вести оказалось гораздо проще. Как бы ни был хорош ПНВ, но дневного света он не заменял. Ехал, наслаждался видами и машиной. Управление простое, никаких наворотов. Машина армейская, в армии сложности не приветствуются. Герда за пулемет не становилась, сидела рядом, иногда язвила, не обидно - любя.

Показалось большое озеро. Ехать стало труднее, везде из земли торчали валуны и даже целые скалы. Мать честная... на краю озера в воде паслось стадо просто гигантских животных. Природа-матушка здесь на размеры не поскупилась. Слоны какие-то, только без хобота. Приземистей и длиннее. Башка в роговых наростах, бивни из пасти вверх торчат на полметра. Травоядные, слава Богу. Жрут водоросли. Ешьте, милые. Паситесь.

Погода и природа очень напоминали Африку. Сам я там не был, но Герда подтвердила. Опять падальщики, жрут что-то. Еще падальщики. Да сколько их... Я старался не приближаться к остовам животных, вонь там царила омерзительная. Горный хребет приближался. Оп-па. Вдалеке замаячил остов машины. Один каркас. Все сгнило. Старый пикапчик, непонятного уже производителя. Люди все-таки сюда забираются. Остановился посмотреть, а Герда с пулеметом меня сверху прикрывала. Людей и следов пребывания нет. Нет, есть. На полу в машине лежала белая, изгрызенная берцовая кость и совсем ржавый, со сломанным прикладом автомат АК-47. Лет десять, не меньше, здесь валялся. С хрустом передернул затвор. Надо же, какое оружие делали, даже боек щелкнул. В салоне больше ничего. В кузове какие-то инструменты, превратившиеся в один бурый ком ржавчины, лотки. Золотоискатели. Светлая вам память. Бесшабашные ребята. Лопата, лоток и на край Земли. Часто даже пешком.

- Милый. Посмотри, в салоне что-то блестит, - Герде сверху виднее.

Смотрю. Действительно, блестит. Взял камешек размером с драже, облепленный грязью, ковырнул. Кусок стекла бурого.

- Дай сюда, я посмотрю. Это... лезь в салон и собирай все такие камешки. Это алмазы. И большие. Лезь быстрее.

Надо же. А я выбросить хотел. И выбросил бы. Под сидением валялся сгнивший брезентовый мешочек, похожий на засохшую масляную тряпку. В нем и рядом я нашел десятка три алмазов, размером как первый, и четыре больших. Все пересмотрел, больше не было. М-мать, меня как из пушки вынесло из салона. В дырку в днище высунулась змеиная голова. Фу, гадость. Все, с меня хватит. Не надо мне алмазов. Едем.

В машине Герда покатала алмазы по ладони, очистила самый крупный и заявила:

- На Земле мы могли бы продать все это в Европе тысяч за двести. Может, чуть больше. Камни крупные, чистые. Я, конечно, небольшой специалист, но в Африке сталкивалась. Местные иногда приносили нам на продажу. Вот такого размера продавали за пятьдесят долларов, - Герда показала самый маленький камешек, - а в Европе такой стоит две-три тысячи. Сколько здесь это будет стоить, не знаю. Меньше, наверное. А из этого ты мне закажешь кольцо на помолвку. На нашу.

Я смотрел на дорогу, и камень не видел. Но не сомневался, что это самый крупный камешек. В чем-то женщины все одинаковые.

- Ты не согласен?

- Из этого кольцо. А из остальных колье и серьги. Не против?

- Ты лучший муж на свете.

Мужем я пока не был. Но очень хотел стать. Я подивился своим желаниям. К браку всегда относился резко отрицательно и женился просто по инерции. Ничем хорошим это не закончилось. Новый мир. Новый человек. Новые чувства и желания. Как мало все-таки надо для счастья. Или много? Все, что со мной случилось за последнее время, малым никак не назовешь.

В полдень горы ощутимо приблизились. Я взял правее, к границе плато. Здесь места оказались совсем засушливые, воды не было видно нигде. И трава вся сухая, выгоревшая. Изредка попадались кости животных, выбеленные солнцем и отполированные ветром. Кружили в небе одинокие стервятники, бегали разнообразные ящерицы. Ехать стало гораздо легче, местность выровнялась, попадались большие участки голой растрескавшейся земли. Я глянул назад. Следов практически не оставалось, их моментально сглаживал сильный ветер. Это хорошо. Но пришлось замотать шемахом лицо и надеть очки - солнце резало глаза, как бритвой. Герда вылезла наверх и рассматривала местность в бинокль.

- Еще километров двадцать - и будут деревья. Там, где деревья, там и вода. Я уже вижу в бинокль, - сообщила мне Герда и тут же спряталась в салон. Ветер и песок немилосердно хлестали в лицо.

Хорошо бы деревья, а не мираж. Оказалось, деревья. К вечеру их стало больше, появились небольшие оазисы, и поблескивала вода. Горы нависали над нами, и я уже не видел их вершин, мешал потолок в салоне. К вечеру углубились в лес. Полноценным лесом его назвать было нельзя, просто большие группы деревьев. Скорость снизилась для минимума. Я упорно пробирался между россыпями камней как можно ближе к хребту. Наконец забрались довольно высоко и остановились в густой рощице около мелкой речушки. Все. Дальше только пешком.