Вход не с той стороны

Спросил только для очистки совести, надеясь благополучно проспать всю ночь под защитой шаров местного перекати-поля, вооруженного ужасающими зазубренными колючками. Состояние моего бренного тельца ну никак не располагало к каким-либо дежурствам.

Ответа, однако, не получил, Герда, скрутившись в калачик на куче сена, уже благополучно спала.

– Вот и умничка… – я примостился рядом и, немного поворочавшись, приготовился отойти ко сну. Но сразу заснуть не получилось, и я слегка поразмышлял над ситуацией, в которой оказался.

Да, все плохо. Даже очень. Но вот с попутчицей мне явно повезло. Правда, странная она какая-то. Если не сказать большего.

Нордическое спокойствие и явно ненордическое ехидство. Помешана на гендерном равенстве и капризна, как обычная женщина, совсем не избалованная феминизмом и прочими греховными ересями. При всем этом спортсменка и даже, кажется, очень хорошо подготовлена в боевом плане. На первый взгляд, совсем не сочетаемые качества. Или сочетаемые…

Завершить мысль я не успел и под оглушительный треск местных цикад провалился в сон.

11.07.2005 года по земному летосчислению.

Время неизвестно. Место неизвестно

Ночью ничего не случилось. Монстры в пещерку не ломились, соседка не храпела, положить голову на плечо и закинуть ногу не пыталась, так что я на удивление хорошо выспался. Проснулся с рассветом, бодрый и отдохнувший, а окончательно пришел в себя от топота и вскриков за пределами пещеры. Гертруды рядом не было, впрочем, как и колючек на входе. Я нашарил ствол и ринулся на выход, уже готовый спасать и защищать непутевую эстонку от злодеев и прочих разных чудовищ. Но едва сделав первый шаг, чуть не заорал в голос. Болело все – кости и суставы в том числе. За мышцы даже не говорю.

Шипя сквозь зубы матюги, я все-таки выбрался из пещеры, огляделся и облегченно выдохнул. Источником шума оказалась сама Гертруда, изображавшая собой шаолиньского монаха.

Справедливости ради могу сказать, что изображала очень качественно. Понять, в каком стиле она работает, я так и не смог, что-то уж совсем экзотическое, но по скорости и четкости выполнения упражнений было видно, что Герда настоящий мастер.

У меня мелькнула мысль тоже немного повыделываться, но, ввиду полной неспособности организма к физическим упражнениям, благополучно исчезла. Старательно изображая, что обозреваю окрестности, я понаблюдал немного за эстонкой и поплелся умываться.

Во время водных процедур приметил несколько здоровенных рыбин и решил изобрести способ их поймать. Но уже после завтрака.

А уже через несколько минут орал и матерился как резаный. Жареного мяса, впрочем, как и сушеного, не оказалось. Совсем. Вообще ничего. Как корова языком слизнула. Неизвестные воры стащили даже листья, в которые мясо было завернуто.

– Чего орешь, как Ленин на митинге? – поинтересовалась Гертруда, закончив свои упражнения.

– Мяса нет. Завтрака нет. Воры. Найду – поубиваю! – вне себя от злости ответил я. – Где теперь нам мясо брать? Твою же кобылу, мать-перемать…

– При чем здесь кобыла? Фруктов пожуй. Полезней будет, – невозмутимо посоветовала Герда и, на ходу разоблачаясь, проследовала принимать водные процедуры.

– Сама жуй… рыба хладнокровная… – ругнулся я и направился к трупу ящера.

– Сам дурак… – Герда как всегда оставила за собой последнее слово.

С туши при моем приближении взлетело несколько небольших птиц, по всем признакам подходящих под определение падальщиков или стервятников. А еще труп крокодила здорово смердел тухлятиной и просто кишел разными насекомыми.

– Сука!!! – только и смог сказать я и твердо решил скинуть вонючую падаль с обрыва.

Но не смог и пошел мобилизовать эстонку. Герда на этот раз изображала русалку, только коротко стриженную и слегка перекачанную.

– Вылезай. Ящерица, от которой я тебя вчера спас, завоняла. Поможешь мне… – хмуро заявил я.

Сказал и насторожился, справедливо не ожидая в ответ ничего, кроме кучи ехидства и горы презрения.

– Маломощный какой-то мне попался спаситель… – посетовала Герда, не переставая плескаться в водичке. – Посиди на бережке, обсохну и пойдем. А лучше пока сходи, нарви фруктов. Чего пялишься? Красивая? Низменные чувства бурлят?

– Надо очень… – нагло соврал я, любуясь совершенным телом эстонки. – А вообще, фрукты собирать твоя обязанность. Мясо добывать – моя обязанность. Готовить, так уж и быть, тоже моя обязанность. Запомни на будущее, русалка эстонская.

– Медведь русский. Интересно, на чем основываются твои дискриминационные заявления? – Герда вылезла из воды и принялась принимать под утренним солнышком соблазнительные позы.

А потом захохотала и обличительно ткнула пальцем мне в пах:

– Ага! Нравлюсь. Уже видно.

– А ты не боишься, что я, неотесанный, грубый и дикий русский, надругаюсь над твоей цивилизованной эстонской девичьей честью? А? Мы, русские, такие… – угрюмо поинтересовался я, на всякий случай прикидывая свои силы при подобном развитии ситуации. А прикинув, понял, что лучше и не пытаться. Тьфу ты… какая чушь в голову лезет. Больно мне надо…