[Вход; выход]

– Ещё варианты? – спросил Виктор.

– Нет у меня других вариантов, – сказал Шарль.

– Попробуй включить разум.... Эх. Ладно, скажу тебе. Ты должен благодарить судьбу за то, что имеешь возможность общаться со мной и внимать мою мудрость.

Шарль практически закричал от этой фразы. Оправившись от удивления, он продолжил ёрничать:

– О Боже! Всемилостивый и всемогущий! Благодарю Тебя за то, что позволил мне, рабу твоему, прикоснуться к великому Виктору и внимать речам его мудрым. Но боюсь не дано мне, ничтожному насекомому, хоть сколько-то постичь разум его.

– Вот, – сказал Виктор, – каждое утро это повторяй. И перед едой. И на ночь. Чтоб не забывал. А я пойду работать.

– Хорошо, о великий Виктор, – сказал Шарль уходящему собеседнику.

Закончив прием пищи, все ушли по своим делам. Шарль и Тусяотяо проводили технические работы с ракетной пусковой установкой, предназначенной для того, чтобы сбивать летящие к Земле метеориты, Дуэйн наблюдал за далекими небесными телами через телескопы, Том изучал химический состав грунта, а Виктор исследовал влияние космоса на работу нервной системы мышей и тараканов.

К условному вечеру все освободились. Даже Виктор все-таки решил на время отложить всю срочную работу, чтобы немного посмотреть с товарищами турнир по смешанным единоборствам, который уже подходил к концу. Дуэйн вышел в туалет. На экране были два бойца, показывающих превосходные навыки работы в партере. Виктор с интересом наблюдал за их непрекращающимися попытками провести друг другу прием. В некоторые моменты казалось, что вот-вот один из них должен постучать в знак сдачи, но он необъяснимым образом выкручивается и сам оказывается в атакующей позиции.

Скучающий Шарль сказал:

– Я не хочу ничего плохого сказать об ЛГБТ-сообществе, но борьба для геев. Сами эти телодвижения очень гейские.

Шарль посмотрел на каратиста Тусяотяо, ожидая его поддержки. Но он молчал, а Виктор стал справедливо возникать:

– Что? Борьба, по крайней мере, спорт! Ты вообще больше, чем поднять штангу не сможешь. Борец весом в пятьдесят пять килограммов уронит тебя за пять секунд, сколько бы ты там не обнимался со своей штангой!

– По крайней мере, когда я качаюсь, я не обнимаюсь с другими мужиками, – ответил Шарль.

Виктор сказал:

– Тебе повезло, что Дуэйн вышел. Хотя уже в возрасте, но он бы тебя точно воткнул за твои слова. Он же в колледже борьбой занимался. И вообще, при прочих равных, борец нагнет ударника! Борьба – это эффективно.

Шарль ответил:

– Да ну. Чего эффективного лежать на полу?

Виктор сказал:

– Я тебе еще раз повторяю, при прочих равных, борец нагнет ударника.

– Да-да-да, слышал много раз.

– Ну а я нагну и борца, и ударника. Не зря же я тренировал все возможные аспекты боя.

– Ты себя давно видел? Ты весишь шестьдесят пять килограмм, додик! Кого ты можешь нагнуть?

Трансляция турнира неожиданно прервалась. На экране появился президент России, который говорил: «Внимание. Уважаемые сограждане. У меня есть важное сообщение…».

Президент в черном пиджаке сидел за коричневым столом на фоне деревянной дорогой мебели и двух флагов своей страны. Перед ним лежал листок с бумагой, на который он периодически поглядывал.

Кроме Виктора никто не понимает русский язык, и поэтому все стали спрашивать Виктора, что происходит. Виктор же внимательно слушал своего национального лидера: «Страны НАТО объявили нам войну. Грядет тяжелое время испытаний и лишений, но я верю, что каждый из нас сумеет мобилизовать все умственные, физические и волевые ресурсы, дабы победить в схватке с подлым и сильным соперником. Победа будет за нами».

Обращение главы государства началось заново, и пораженный Виктор еще раз его просмотрел, надеясь, что это шутка. Товарищи продолжали спрашивать Виктора, что происходит, но он их не слышал и не видел. Его сознание на время стерло все, что не могло касаться войны. Мозг не воспринимал никаких сигналов снаружи, за исключением голоса и вида президента.

Что теперь делать? – думал он. Сказать всем? Никто еще не знает о том, что война началась, и пока это так, у меня есть преимущество. Я могу принять меры и… захватить ракетно-пусковой центр. Ракеты предназначены для того, чтобы стрелять по метеоритам, но кто сказал, что невозможно их использовать как оружие против врага?

Но честно ли это? Все эти люди стали для меня товарищами, и принимать меры против них за их спинами?

А что сделают они, когда узнают? И чем сейчас занимается Дуэйн?

Виктор молча встал и пошел на кухню, где он взял нож, положил его в боковой карман, а затем направился в сторону пускового центра. Через несколько минут он вошел в нужное помещение. Виктор включил свет, запер дверь изнутри и стал прогуливаться мимо приборных панелей с кучей кнопок, рычагов и экранов, пытаясь размышлять, как пользоваться этим оружием.