Входят трое убийц

— Спросите тех, кто живет на вилле, — зло рассмеялась она. — Им лучше знать.

— Кому из них? Мартину? А может, Аллану? Или юному Джону?

Она опять моргнула. Но на какое из этих именона среагировала? Этого Эбб заметить не успел. Напрасно люди думают, будто вести допрос с пристрастием легко! Теперь ее лицо превратилась в упрямую маску.

—  D'ebrouillez-vous!Докапывайтесь сами, если можете! — зло смеялась она. — Но упаси вас Бог, — кошачья мордочка склонилась над ним, а голос перешел в шипение, — явиться сюда, когда поблизости будет кто-нибудь из моих друзей!

На глиняной площадке остался новый великолепный отпечаток ее ноги. Поэт ни на мгновение не усомнился в серьезности ее угрозы, а также в том, что в настоящее время с б ольшим успехом может проявить свои таланты в другом месте… Он бросил на стол несколько монет, которые она не удостоила взглядом, и медленно, как того требовало чувство собственного достоинства, удалился. Одно было несомненно: она что-то знала.И она беспокоилась. Но за кого, за себя или за кого-то другого? За Мартина, Аллана или юного Джона? Услышав одно из этих имен, она заморгала. Но чье это было имя?

Теперь козырной картой Эбба была оберточная бумага! LENC, PHARMAC, РО. Каким образом можно сложить вместе эти три фрагмента, чтобы получилось внятное целое? Может, пойти в Pharmacie Polonaiseи попробовать выпытать правду у фармацевта, который явно что-то хотел сказать ему в прошлый раз? Но Кристиан заранее предвидел результат: аптекарша и ее дочери заткнут бедняге рот. Или дождаться, когда аптека будет закрыта, и перехватить провизора на улице? Такая возможность не исключалась. Но кто поручится, что фармацевт не живет «в семье» у своих работодательниц или что он не настолько их боится, чтобы выложить правду в свободное от работы время? И вдруг Кристиану пришла в голову мысль: справочник Дидо-Боттена! Как он не подумал об этом раньше! Эбб поспешил обратно в город, зашел в первое же кафе, в окне которого красовалась надпись: «Здесь можно посмотреть справочник Дидо-Боттена», сделал заказ и схватил один из лежащих на столе толстых томов — знаменитый дидо-боттеновский адрес-календарь всей Франции.

В справочнике было две части: в первой сведения о частных лицах, во второй — об учреждениях. Эбб открыл раздел Pharmacies, «Аптеки», и просмотрел его от первой до последней буквы алфавита. Эта адская работа отняла у него два часа, но когда закончил, то не продвинулся ни на шаг: он не нашел того, чего искал.

И Эбба, и доцента удивляло одно — на разорванной этикетке РО стояло перед PHARMAC. Но если РО, как они предположили, было началом слова POLONAISE, тут было явное нарушение правил французского языка, потому что прилагательное должно стоять после существительного, к которому относится. Конечно, РО могло быть началом имени собственного… Но похоже, фамилии, начинающиеся на РО, были весьма непопулярны среди сословия французских аптекарей — постойте, постойте! Как это не пришло ему в голову раньше!

Взгляд Эбба скользнул дальше по страницам толстого тома Дидо-Боттена, и что же он увидел на следующих страницах? Да не что иное, как продолжение раздела Pharmacies, который назывался Produits Pharmaceutiques. [46]И что же здесь было написано черным по белому?

Poulenc & Cie. Produits Pharmaceutiques, 19 rue Caulincourt, Paris.

Все сходилось, все стало на место: и РО, и LENC, и PHARMAC. Кристиан решил загадку оберточной бумаги, в первый раз его расследования принесли ощутимый результат! Кто-то вхожий на виллу Лонгвуд имел в своем распоряжении аптекарские товары парижской фирмы «Пулан». И кто-то выбросил обертку от этих товаров. Что это доказывало?

Во-первых, упомянутое лицо не поленилось выписать эти товары из Парижа, вместо того чтобы приобрести их непосредственно в Ментоне. Во-вторых, упомянутое лицо постаралось уничтожить следы покупки, потому что место, где Эбб нашел обрывки обертки, было таким укромным, что обнаружить их там можно было только совершенно случайно. В-третьих… Внутренний голос шепнул ему: фирмы, которые производят аптечные товары, не имеют обыкновения посылать их кому попало, тем более если речь идет о ядах… и тем более если покупатель занимает такое общественное положение, как Жаннина… Если же кто-то «вхожий на виллу Лонгвуд» случайно приобрел товар, который не был ядом, это не слишком интересовало Эбба в его ипостаси частного детектива…

Черт возьми! Только почувствовал, что на верной дороге, и вот… Ремесло детектива — тяжкое ремесло! Девяносто процентов разочарований и один процент зыбкого торжества — вот о чем говорил опыт Эбба.