Вкус боли

Я понимаю хорошо —
о жизни сказано уж всё.
Природа, женщины, мольбА
в бокалах сладкого вина,
в ночИ любовная игра.
Она же брызгами полна
в тени полуденного дня.
А дальше – грязь, террор, война…
Из пепла, глины и дерьмА
растёт душистая трава
и мы валяемся на ней
короткий час в пролётах дней.
И всё хотим успеть скорей
закрыть все окна от дождей,
чтоб не нагрянула гроза
и жизнь в смерть не запрягла.
Ну а пока – огонь в глаза,
опять лужайка из дерьмА,
комфорт больного бытия
и грыжа пройденного дня.
И всё ещё струится свет.
Бери меня – ведь «завтра» нет.

Лунная соната

Лунный серп на небосводе
обжигает глАза щель.
Вся любовь моя к природе
не нужна уж больше ей.
Я лежу на койке рваный,
холод лезет под крыло.
Неужели вновь оправлюсь
и забуду про дерьмо?
Жизнь брызжет спермой, пОтом
и сквозь каменные дни
ум захлёстывают волны
подсыхающей крови.

Желание

Если бы я мог резать воздух,
то оставил бы верх полотна,
где возвышенны гордые кроны,
да в разломах их – облака.

История жизни

Лежу на полу и смотрю на свечу,
а утром босою рукою кошу
густую в косичках девчонку-траву
и в этом вся жизни история.
А игры за власть и деньги в кону,
включая науку – лишь бутафория.

Завершение

Звёзды ползают в дорогах
и лежат на небесах;
пенной чешуёй тревожно
рАнят сердце
и манЯт
обмануть всё зло земное;
воскресить свой дом родной;
верить всем без клятв на крОви;
завершить процесс собой.