Вкус cвета

Я даже прислонила голову к отцовскому плечу, чтобы казаться как можно более невинной. Конечно, ни одна дочь, которая ищет ответы, которые она могла бы каким-то образом использовать, не проявила бы к своему отцу ни капли любви, верно?

— Я спросил его, и, думаю, он решил, что пришло время жениться. Ты уже немного знаешь Кая, он не очень общительный, так что найти пару было бы довольно сложно, насколько я предположил.

Он лжет мне.

Ни разу в жизни я не чувствовала, что мой отец лжёт мне, и теперь, когда я поймала его с поличным, мне стало интересно, о чём ещё он лгал мне.

— Просто так?

— Ну, я, очевидно, сказал ему, что у тебя неприятности. Но я думаю, что после этого он заинтересовался больше, так что это немного помогло. Не беспокойся о деталях. Важно то, что ты выйдешь замуж следующим летом и что вы двое ладите. Ты же знаешь, что я хочу для тебя только самого лучшего, верно?

— Конечно, — я поцеловала отца в щеку, прежде чем выпрямиться. — Кай должен быть здесь с минуты на минуту, чтобы забрать меня.

Мы с ним разговаривали по минимуму после того, как пару дней назад он приставил пистолет к моей голове. Не потому, что я боялась его, а потому, что я не хотела с ним говорить, пока этого можно было избежать.

Единственные слова, которыми я хотела с ним обменяться, были связаны с его планом расторгнуть нашу помолвку.

Кай подумал, что лучше поговорить об этом с моим отцом без его присутствия. Он полагал, что таким образом я получу от него гораздо больше ответов. Он был прав, даже если я и не получила много ответов, но я была уверена, что, если бы он присутствовал, мой отец попытался бы сменить тему в ту же секунду, как я её начала.

— Ты не сама поведёшь машину? — его брови нахмурились.

Я покачала головой.

— Нет. Кай считает, что будет безопаснее, если он сам отвезёт меня туда, куда я захочу. Мне это нравится, — солгала я. — По крайней мере, так мне не придётся слишком сильно скучать по нему. Тридцать минут туда и обратно — этого достаточно, чтобы провести его в чьём-то присутствии.

Кто-нибудь, убейте меня.

— Хм… ну, для тебя это определённо безопаснее.

Почему он не расспрашивал меня? Прошёл всего месяц с тех пор, как я переехала к Каю. Любой, у кого есть мозги, знал, что я не из тех, кто начнёт испытывать… подобные чувства к кому-то за такой короткий срок.

Прежде чем я решила уйти, у меня возник ещё один вопрос.

— Папа, ты бы никогда не солгал мне, верно?

Мой отец выглядел почти оскорблённым тем, что я осмелилась задать этот вопрос.

— Конечно, нет. С чего ты это взяла?

Я покачала головой, отгоняя мысли, которые хотели, чтобы я закричала, поскольку я знала, что это очередная ложь.

— Я просто… Я не знаю. За последние несколько недель моя жизнь перевернулась с ног на голову, и, честно говоря, я больше не знаю, где правда, а где ложь.

Он одарил меня сочувствующей улыбкой.

— Мне жаль, но так будет лучше.

— Да, я знаю, — так ли это? — Мне жаль, что я доставила столько хлопот.

Папа отмахнулся от меня.

— Мы все совершаем ошибки.

— Я бы не сказала, что сделанное мной ошибка. Это было более незаконно, чем что-либо другое.

— Не упоминай об этом, Флора, — предупредил он. — Держи это при себе и умри с этим секретом. Ты хочешь, чтобы тебя знали как человека, который сотворил ужасные вещи со своим бывшим парнем, потому что ты его терпеть не могла?

Это было большее, чем просто неприязнь.

— На самом деле, он…

Могла ли я рассказать своему отцу, что Крис сделал со мной? Что он угрожал сделать с моей сестрой?

Если у человека, которого вы так долго считали невинным существом, оказалась тайная жизнь, о которой вы не знали, насколько ему можно доверять на самом деле?

— Неважно. Вероятно, ты прав.

— Ты рассказала Каю, что произошло на самом деле? Всё это, а не только то, о чём мы упомянули за обедом в тот раз?

— Пока нет, — я заглушила чувство вины за то, что солгала отцу, как будто это ничего не значило. — Некоторые вещи лучше держать в секрете.

Он усмехнулся.

— Это моя девочка.

— О, пап. Я только быстренько поднимусь в свою комнату, хорошо?

Я хотела забрать свой старый дневник. Но я клянусь, после этого я уйду. Я отсалютовала ему на прощание и уже поднималась по лестнице, когда поняла, что когда-то жила здесь.

Почему я ходила на цыпочках, как будто выросла не в этих стенах? Моя спальня всё ещё была там, где была, когда я была маленькой. Когда это мне приходилось говорить отцу, что я собираюсь что-то взять из своей комнаты? Не было ничего противоестественного в том, что я поднималась туда всякий раз, когда навещала его. Плюс, я могла бы ограбить его, если бы ему было всё равно.

Как только я оказалась перед дверью своей спальни, я проверила, поднимается ли мой отец наверх, но, когда я не услышала никаких движений, я поняла, что он всё ещё сидит в гостиной, наблюдая за игрой в гольф.

Тем не менее, я открыла свою дверь и притворилась, что захожу внутрь, когда вместо этого прокралась в кабинет моего отца, который находился в конце коридора.