Вкус крови

«Чак! Милый, любимый Чак! Больше ты никогда не встретишь меня счастливым лаем. Не будешь вертеться под ногами в ожидании прогулки. Не пробежишься перед соседом доберманом. Твой мокрый холодный нос никогда больше не уткнется в мою ладонь».

Следующая мысль была о них. О тех, кто убил его. Не просто убил, а сначала мучил, издевался над бедным животным. Сволочи! Сволочи! Сомнений не было, чьих рук это дело. Пусть не сам Жебров измывался над собакой, пусть даже он спокойно просидел весь вечер перед телевизором, обеспечивая себе железное алиби.

– Я знаю – это ты, – сказал Самарин и, только услышав свой голос, понял, что говорит вслух.

Он подошел к кровати и погладил кудлатую голову. Пусть пока лежит. Он уберет ее позже.

Самарин подошел к письменному столу, отпер нижний ящик и вынул табельное оружие.

Уже выходя из квартиры, он подумал: «Хорошо, что нет Агнессы. На месте собаки могла оказаться она».

Самарин хлопнул дверью белой «шестерки». Водитель дал газ и уехал. Мимо прогромыхал трамвай. «В парк, что ли… Транспорт-то уже не ходит…»

Он шел по Московскому проспекту. Дом сто девяносто шесть. Немного промахнулся, придется возвращаться назад. Дмитрий повернулся и зашагал вдоль «сталинского» дома по направлению к башне со звездой. Вот и сто девяносто два.

Не замедляя шага, вошел в просторный двор. И тут же закрыл глаза рукой, ослепленный светом фар, бившим прямо в лицо.

– Самарин! – услышал он собственную фамилию. Дмитрий остановился.

– Ты-то как узнал? – С ним говорил сам полковник Жебров.

Дмитрий подошел ближе. Начальник отделения Ладожского вокзала стоял рядом с милицейской машиной, ослепившей Самарина. Рядом было еще две, но с потушенными фарами.

– Мне позвонили, – коротко бросил Самарин прежде, чем Жебров-старший повторил свой вопрос.

Он сразу понял все. Здесь побывал Николай Гринько.

«Значит, ты все-таки справился… Сам, без нашей помощи…»

Да только справился ли? Ведь он еще ничего не знает. Самарин повернулся к полковнику:

– Иван Егорович, было покушение, я так понял.

– Какое покушение, твою мать! Убили! Лицо Жеброва-старшего перекосилось, и Дмитрий увидел, что начальник отделения плачет.

– Значит, меня не правильно информировали, – пробормотал Самарин.

– Убит. Просто в голове не укладывается. Мой Толька – убит. Но скотина, которая это сделала, от меня не уйдет. Из-под земли достану! Я до Куликова дойду!

– Следственная бригада на месте? – спросил Самарин.

– Работают, – махнул рукой полковник. – Я только что оттуда. Вышел отдышаться. Как посмотрю на него… Своими руками придушил бы того, кто это сделал.

– Я поднимусь.

Не ожидая ответа, Дмитрий легко взбежал на третий этаж. Перед дверью на широкой лестничной площадке, какие бывают только в «сталинских» домах, лежало распростертое тело. Инспектор по делам несовершеннолетних Анатолий Жебров – такой, каким его знали в отделении. Он лежал перед дверью, в форме, сжимая в правой руке связку ключей от собственной квартиры. Воспользоваться ими он не успел.

Над трупом склонился судмедэксперт – Санька Попов. Дмитрий почему-то был уверен, что приедет именно он.

– Санек…

Попов вздрогнул, услышав его голос. Только потом повернул голову.

– Когда это произошло? – спросил Дмитрий, кивнув на распростертое тело.

– Часа четыре назад. Думаю, действовал профессиональный киллер. Очень аккуратный перелом между пятым и шестым позвонком. Ювелирная работа.

Самарин вспомнил коренастую фигуру путевого обходчика. Неужели это мог сделать Гринько? Невероятно. Самарин дрался с ним всего несколько часов назад и мог поклясться, что этот человек не владеет «ювелирной» техникой рукопашного боя. Или это. получилось случайно? Бывает ли такое?

– А вдруг случайность, Санек?

Попов повернулся и покрутил пальцем у виска:

– Димыч, у тебя определенно поехала крыша. Это невозможно, и ты знаешь это не хуже меня. Сработал профессионал. Киллер.

– Но кто…

– А вот это не мое дело. Я всего лишь медэксперт. Говорю, что и как. А решать вопрос, почему, кто и за что – это уже ваша работа.

Крыша и впрямь поехала, Гринько нанимает киллера… На какие шиши? Или он сам киллер, а тогда на путях просто придуривался, чтобы не выдать себя?.. Бред!

Чушь!

Но кто тогда мог прийти и убить Жеброва?

Самарин смотрел на затылок убитого. Он и не подозревал, что Жебров начал лысеть… Кем бы ни был неизвестный мститель, он немного опоздал. Потому что Жебров уже отдал приказание расправиться с ни в чем не повинной собакой.

«Эх ты… – подумал Самарин, обращаясь к неизвестному киллеру, – ну что тебе стоило прийти на два часа раньше… И Чак был бы жив».

Он смотрел на лежавшего Жеброва. Одной падалью на свете стало меньше.