Вкус ледяного поцелуя

Через полчаса мы сидели с Артемом в кафетерии на первом этаже универмага. Артем выглядел слегка удрученным.

– Похоже, маньяком и не пахнет.

– Похоже, – кивнула я. – И меня это ничуть не огорчает. Терпеть не могу маньяков, с ними намучаешься.

– Что у нас выходит, – прихлебывая кофе, начал Вешняков. – Два убийства, и в обоих случаях женщины обращают внимание на парня. И, похоже, на одного и того же парня. Правда, никто из них не может утверждать, что видел его вблизи примерочной.

– На самом деле у нас три парня, – усмехнулась я. – Первый – тип с тяжелым взглядом, парень, покупавший женское белье, и тот, на кого обратила внимание погибшая Лена. В версию о маньяке все это премиленько укладывается. Бродит псих по универмагу, заметив, что женщина уединилась в кабинке, подкрадывается и… Что там с орудием убийства?

– Использовали разное оружие.

– Интересно, – задумалась я.

– Ты считаешь, что все эти три парня, которых заметили женщины, на самом деле один и тот же человек?

– Почти уверена в отношении двоих, хотя и третий… Появление Лены в день первого убийства в отделе спорттоваров многое меняет. Разве нет?

– Понимаю, о чем ты, – кивнул Артем. – Некто по неизвестной нам причине решает убить Веронику Серафимович, следует за ней в универмаг и, когда она оказывается в примерочной, подкрадывается со стороны отдела спорттоваров. Предварительно он, возможно, заглядывал в отдел, покупал трусики, чтобы иметь возможность оглядеться.

– Вряд ли, – пресекла я полет его фантазии. – То есть, конечно, мог, но лишь в том случае, если точно знал, что Вероника зайдет туда и будет что-то примерять.

– Другими словами, парень был с ней знаком? А что? К кому-то она приехала. Вдруг он не обрадовался ее появлении, вот и решил избавиться от нее раз и навсегда.

– Американская трагедия, – пробормотала я.

– Что?

– Книжку читала в детстве… Женщина не была беременна?

– Нет.

– Угу.

– Что – угу? Дальше слушать будешь?

– Я слушаю, слушаю.

– Итак, он ее убил, но рядом оказалась Лена. Возможно, она видела, как он выходил из примерочной. С того места, где она стояла, все отлично видно.

– Тогда почему она ничего не сказала милиции?

– Всем задавали стандартные вопросы, и девчонка-продавец из спорттоваров забыла, что Иванова в тот день подходила к ней, вспомнила только после ее убийства. Специально ее никто не допрашивал, раз работает она в другом отделе. Она про парня могла и забыть.

– Но потом вспомнила.

– Или, к примеру, встретила. Оттого и нервничала в тот день.

– А парень, сообразив, что к чему, выждав момент, убивает опасного свидетеля.

– Вот именно. Все логично, и никаких маньяков.

Артем был очень доволен и даже не скрывал этого. Мне же в этой кажущейся простоте виделось предупреждение. Просто явиться в универмаг, где неделю назад ты совершил убийство, совсем нелегко, а чтобы убить девушку в отделе, где она работает, мгновенно сориентироваться, да еще носить при себе финку или что там у него было… Скорее он готовился заранее. И не было их случайной встречи, хотя, возможно, и была, но не в тот день.

– Поговори с девчонками из другой смены, – сказала я, не заметив, как принялась за третью чашку кофе. – Почти уверена, парень был здесь накануне. Приглядывался.

– Хорошо, – кивнул Артем. Теперь в его голосе слышалось гораздо больше энтузиазма, чем утром на моей кухне.

Простившись с Артемом, я отправилась домой, памятуя о том, что Сашка сидит в одиночестве, а он это страсть как не любит, однако, пораскинув мозгами, на светофоре я свернула и двинула в противоположном направлении. Вскоре я тормозила возле пятиэтажного здания с колоннами. Прежде чем являться на глаза Деду, следовало позвонить ему, но я этого не сделала, надеясь, что для меня он все-таки выкроит пару минут.

В приемной тосковали человек пять, все мужчины. Ритка восседала за своим столом с видом полновластного правителя. Увидев меня, она улыбнулась, но улыбка почти сразу сползла с ее лица.

– Ты чего? – шепотом спросила она, лишь только я приблизилась.

– Хочу увидеться с венценосной особой, – мило улыбнулась я.

– Зачем?

– Да иди ты к черту.

Она и не подумала обижаться.

– Дед сказал, что ты расстроилась из-за дурацкой статьи, оттого и написала заявление. Велел забыть. Я и забыла. Так что если ты опять что-нибудь напишешь…

– Не напишу. Мне с ним поговорить надо. Пять минут.

– А по телефону нельзя?

– Мне важно видеть его глаза.

– С ума сойдешь с вами. – Она поднялась из-за стола и направилась в кабинет. Вернулась она очень быстро. – Сейчас освободится, – сказала шепотом. – Вы правда помирились?

– Помирились. Я вновь на боевом посту. Заступила со вчерашнего дня, так что мое увольнение длилось недолго.

– Я этому очень рада. Ты единственный нормальный человек в нашем гадюшнике. – Ритка никогда меня не стеснялась и время от времени высказывалась вполне откровенно.

Дверь кабинета открылась, появился тучный мужчина с угрюмым выражением на потной физиономии, а Ритка кивнула мне.

Дед сидел за столом и по обыкновению просматривал какие-то бумаги.

– Что у тебя? – спросил он без всякого намека на любезность.

– Хотела тебя увидеть.