Вкус лжи

Сразу после тренировки с Маркосом принимаю душ, но не утруждаюсь переодеться из спортивного топа и лосин. Сажусь в такси, которое заранее вызвала к концу занятия. Стрелка на часах уже близится к полудню, когда я покидаю здание, от Адри нет ни единого сообщения, – возможно, она пока не готова к разговору. Я согласна дать ей больше времени и пространства, так как сама направляюсь к Даниэлю, непрерывно размышляя. Опасаюсь, что могло произойти нечто ужасное и, возможно, его больше не будет в моей жизни. Эти чувства немного смущают, но я точно знаю – Даниэль нужен мне! Мой падший ангел с игривой улыбкой, от которой можно выжимать нижнее белье. То, что с парнем сделала эта стерва, меня злит, но как можно ему помочь? Если падший просто дал бы мне такую возможность, я не думая воспользовалась бы ей. С этой мыслью замечаю, что машина уже подъезжает к месту назначения. Клуб стоит словно огромная скала из холодного серого камня. Обхожу по кругу, не встречая ни единой души. Как и ранее, замечаю вход для персонала, что остается незапертым. «Для меня?»

– Даниэль?

Толкаю дверь в кабинет, но в коричневом кожаном кресле сидит не он. На меня смотрят глаза, подобные жидкой расплавленной стали, перетекающей в почти черную синеву, сравнимую с глубинами океана. «Вот черт! Ха, и я даже не ошиблась в высказывании! Но это определенно очень привлекательный черт, и хвоста нигде не видно…»

Один уголок его рта едва заметно дергается вверх. «Я опять это вслух произнесла? Хм… я совершенно точно уверена, что ни одно слово не покидало моего рта». Наклоняю голову набок, дабы подтвердить свои догадки, как дверь за моей спиной хлопает с такой силой, что заставляет меня подпрыгнуть от неожиданности. «Это не к добру».

– Возможно, но все же ни одна из твоих догадок не верна.

Он изучает меня как подопытного кролика, а по телу начинают пробегать разряды, и волосы встают дыбом от напряжения.

– Еще предположения?.

Безумно красивый мужчина, и, даже если будет одет в лохмотья, его лицо, манеры и мимика просто не дадут пройти мимо, не заметив его. Но к сожалению, на демоне не лохмотья, а черная рубашка, расстегнутая сверху, с закатанными манжетами, позволяющими видеть привлекательные мужские руки. Широкоплечий, подтянутый. Брюки в тон рубашке облегают мускулистые ноги. На вид он не старше двадцати восьми, но все в нем кричит о тысячелетнем разуме.

Я чувтсвую возбуждение, оно подобно удару тока. Соски тут же проступают сквозь белый топ, и я приксываю нижнюю губу, чтобы не издать ни единого звука. «Больше я ему такого удовольствия не доставлю!» Пытаясь незаметно достать до дверной ручки, не свожу глаз с этого адского создания. Почти касаюсь спиной твердой поверхности, а мой оппонент подается вперед, сжимая челюсти. Желваки проступают на его лице.

– Звучит как вызов, Лои. – Его взгляд становится хищным, что пугает до чертиков.

– Прекрати это либо убей меня, раз я так тебе не нравлюсь. Но не смей больше этого делать со мной! – произношу я сквозь стиснутые зубы.

Он вновь откидывается на спинку, и этот проклятый уголок его рта поднимается выше, а глава икрятся весельем. Вокруг появляется туман, серый и густой, будто исходящий прямо из демона, в нем мягко играют маленькие молнии. Завороженная чарующим зрелищем, наблюдаю, как он достигает моих ног. Ожидаю боли, но туман оказывается не агрессивным, он скользит, как нечто нежное. Я больше не могу сдвинуться с места, пригвожденная им к двери.

– Делать что, Лои?

Резко вскидываю голову. Наклонив свою набок, он смотрит на меня из-под черных ресниц.

Молнии с их разрядами отделяются от тумана и ползут вверх по моим щиколоткам, проходят по бедрам и двигаются выше. Некоторые из них бьют чуть сильнее, будто мужчина меняет их частоту на самых чувствительных местах тела. Мое чертово имя, сказанное им, заставляет распаляться еще сильнее.

– Я и не надеялся на столь скорую встречу. – Его голос звучит песней в моем сознании. – Ты же понимаешь, как ценна для нас? Убить тебя не входит в мои планы.

Разряды проходятся по моей пояснице и двигаются вдоль позвоночника, особо сильный бьет по затвердевшим соскам. Мое молчание становится губительным, вкус крови во рту говорит об этом. Я хочу издавать самые бесстыдные звуки от этой сладострастной пытки.

Токи гладят шею и вновь спускаются меж грудей, обрисовывая их. Ни один сантиметр кожи не остается при этом без внимания. Они ласкают везде, но переходящие к животу ощущаются как нечто более осязаемое.