Вкус мечты

– Знаешь поговорил с тобой и правда на душе стало легче, – сказал Дима. – А ты сама то делала такую карту?

– Нет я не делала, все руки как– то не доходили, но у меня мечты тоже исполнялись, причем самым волшебным способом! Как-нибудь расскажу.

– Даша, ты не будешь против если я возьму твой номер телефона? Может пересечемся как-нибудь в Москве, так по– дружески?

– Ну если по -дружески, то не против, засмеялась Даша, записывай. – И она продиктовала свой номер телефона.

Уже далеко за полночь, засыпая она подумала – как мало порой человеку надо, что бы просто кто-нибудь выслушал его, подбодрил, успокоил, пусть даже совсем малознакомый человек. И как редко теперь мы дарим друг другу это внимание. Каждый занят собой, любит говорить только о себе, люди разучились слышать друг друга, общаться друг с другом. С развитием электронных средств связи и интернета – все меньше общаются в живую. К чему может привести человечество такая тенденция – страшно даже подумать.

15

Почти половину следующего дня Дарья провела в переговорах с представителями зарубежного издательства. Был заключен контракт, обсуждены все вопросы. У Даши появился свой персональный литературный агент, который в дальнейшем будет представлять ее интересы. Книгу планировали издать на английском языке через 4-5 месяцев, когда будет выполнен перевод. Полученного гонорара Дарье хватало на год безбедного существования и она уже рассматривала вариант переезда на этот год в Болгарию, в свой дом на берегу моря. Творческих планов хватало не на одну книгу, а работая в школе, когда на занятия любимым творчеством остаются только выходные и ночь – много не напишешь.

Оставалось только одно дело, которое она планировала осуществить в Варне – заехать в клинику, где лежал Стефан и узнать что-либо о нем. Накануне поездки Дарье приснился сон – будто Стефан находится в стеклянной пустой комнате, из которой нет выхода, он просит Дарью помочь ему. Проходящие мимо люди словно не видят его, и лишь Даша безнадежно пытается разбить руками стеклянную стену, разделяющую их. Проснулась Даша от крика Стефана «Помоги мне!»

Частная клиника «Sorev», где по последним сведениям он находился, была расположена в 30 км от Варны. Такси за 40 минут доставила Дарью по месту назначения. Небольшое 3-этажное здание, в тени красивого сада, уютно расположилось на берегу моря. На пункте охраны Дарья сказала, что приехала навестить своего дальнего родственника Стефана Тодорова, который находится в коме. В на-

чале Дарью не хотели впускать, требуя пропуск. Но как только узнали, что она приехала специально для этого из России, охранник сжалился и выдав халат объяснил куда нужно пройти для оформления временного разрешения на посещение. Даша подошла к регистратуре и объяснила ситуацию миловидной девушке. Та хорошо говорила по-русски. В Болгарии многие учили русский язык и проблем с общением не возникало. Из беседы с ней Даша выяснила, что Стефана через несколько дней собираются отключать от аппаратуры, поддерживающей жизнь. Улучшений никаких за 4 месяца. Супруга Стефана написала официальное разрешение. Остались одни формальности. К тому же причина в том, что заканчивалась страховка, благодаря которой Стефан мог находится под наблюдением в данной клинике.

– Я могу его увидеть? – поинтересовалась Дарья.

– Конечно, только я должна сделать ксерокопию ваших документов и записать время посещения. Дежурная медсестра вас проводит.

Оформив временный пропуск Даша поспешила в реанимационное отделение, где находилась палата Стефана. Уход в этой клинике был действительно на высоте. Одноместная палата, живые цветы, везде чистота и порядок. Даша не сразу узнала в лежащем мужчине того Стефана, с кем познакомилась и в кого уже успела влюбиться. Перед ней лежал мужчина, который казался лет на 10 старше Стефана, но это был несомненно он. Те же черты лица, волосы, фигура. Бледность его лица очень испугала Дашу, но медсестра заверила, что все в порядке, он дышит и сердце бьется. Аппаратура издавала тоненькие пищащие сигналы, говорившие о том, что вся жизнедеятельность этого пациента находится под контролем.

– Скажите, и что нет никакой надежды, что он придет в себя?– со слезами на глазах спросила Даша.

– Пациенту присвоен низший бал по шкале Глазго – глубокая кома, характеризующаяся неподвижностью, отсутствием речи и реакцией глаз при болевом синдроме, – ответила медсестра.– Конечно, бывали случаи и более позднего выхода человека из комы. Я помню историю пожарного Дональда Герберта. Он был ранен при пожаре в 1995 году и пролежал в коме 10 лет, а в 2005 году он проснулся и говорил со своей семьей в течение долгих 14 часов! К сожалению, он умер спустя несколько месяцев от пневмонии.

– Значит все таки есть надежда? Стефан в коматозном состоянии всего 4 месяца!– оживилась Дарья.